— Можно, — усмехнулся демон, — Мир объявил закон не для себя, а для людей, так что и там они будут работать. Но вот хозяйка луны, вряд ли будет этому рада и ты скорее всего умрёшь раньше, чем успеешь влипнуть в какую-нибудь историю, из которой получится унести карту. Но это лучший способ достать тридцатью карту, ведь для её получения, нужно сотворить что-то по-настоящему безумное. А что может быть безумнее, чем отправиться в мир, где сам его создатель не желает тебя даже видеть на своей земле?
— Как-то это тупо, — наморщил я лоб, — если Мир не хочет чтобы мы здесь задерживались, зачем создал такие сложные правила? Дал бы список добрых и полезных для себя достижений, за выполнение которых он давал бы карты нужного тебе мира и всё — старайся и вали отсюда куда захочешь.
— А это уже к его дочке вопрос, — снова усмехнулся Куджи, — ей люди нравятся и она нас любит, поэтому уговорила отца сделать именно так. А пока мы тут живём, она следит за нами как за домашними зверушками и радуется нашим успехам.
— Вот как… — протянул я задумчиво.
Тут было о чём подумать и история казалась мне более-менее складной, но всё же кое-что меня насторожило.
— В этом мире нельзя убивать людей, — всё так же задумчиво, сказал я, — и как тогда люди ночного лица собираются выиграть войну? Правители ведь не те дураки что напали на нас ночью — они нападут днём и тогда, если мы убьём кого-то в ответ, то сразу сдохнем. Что за бред вообще?
— Почему же бред? — удивился инкуб, — есть много способов скрыть свои деяния от дневного лица. Например, технологии заслона. Древние, когда ещё жили на лунах и уничтожали муравьёв, знали толк в этом деле и одна такая штука, может скрыть огромную площадь от взгляда Мира.
— Мы, живём, прямо, на нём, Куджи, — как для идиота сказал я по частям, — неужели Мир не почувствует, что где-то на его теле творится полный мрачняк? Да и после заварушки, когда этот заслон спадёт, он всё точно узнает — и тогда останется только подыхать?
— Если ночное лицо будет слабо, то да, — пожал он плечами, — но ведь именно для того чтобы ты не умер, мы сейчас и заняты тем, чтобы сделать тебя сильнее, а в это время, подпольные организации ночных расселяют демонов-паразитов в тела дневных, совращают их, сманивают на нашу сторону и тому подобное. Когда установится равновесие, дневное лицо не сможет просто взять и убить нас, потому что в противовес ему выступит точно такая же сила.
— Вот теперь всё сходится, — вздохнул я, — мрак, блин, полный. Не хочу я вечную ночь! Зачем это? Ведь круто когда никто никого не убивает и бережёт мир вокруг, разве нет?
— Это хорошо, да, — кивнул он в согласии с моими словами, — но люди в любых мирах не любят, когда их в чём-то ограничивают. Они своенравны и своевольны, а любые правила по их мнению нужны…
— Что бы их нарушать, — закончил я за демона самую тупую на мой взгляд поговорку, — дебилы…
Мы обсуждали эту тему ещё ни один день, пока воображаемая дорога вела нас в сторону руин тех идиотов, которые не смогли спокойно жить в этом прекрасном, хоть и не менее идиотским мире. Все мои мысли были заняты вопросом — как бы поскорее отсюда свалить и что делать, если я не успею сделать это до начала войны. Уверен, что если мы в ней и победим, то проживу я после этого не долго — в мире где нет закона «не убей», обязательно найдётся какой-нибудь очень сильный придурок который решит, что ему всё можно и начнёт убивать всех кто ему не понравится, захватывать власть, собирать гаремы из самых сочных девчонок попадающихся под руку и тому подобное. М-да, хорошо бы стать таким дебилом самому, но кто же мне позволит?
А эта тридцатая карта? Если всё что со мной уже произошло тянет только на двадцать плюс, то что вообще я должен сделать ради тридцатой?
— А кто вообще смог получить тридцатью карту? — задал я волнующий меня вопрос, — ты хоть одного знаешь?
— Нет, — усмехнулся Куджи и подмигнул мне, — но слышал про парочку таких. Один, например, умудрился отравить целый город ночных. Он был алхимиком высочайшего уровня и тайно варил яды почти десять лет, а потом, ещё столько же незаметно перевозил их к тому городу. Потом пошел во дворец и обыскав уже мёртвого лорда, нашел тридцатью карту.
— И она оказалась из его колоды? — удивился я, — херня — не может так фортонуть.
— А ты разве не знал? Сэт, тридцатая карта она уникальна и универсальна, — посмотрел он на меня как на дурака, — я сам не видел, но говорят, что там на обеих сторонах, на белом фоне, нарисована только цифра «тридцать» и всё. Так что за это можешь пока не переживать, а лучше подумай — где достать остальные двадцать девять.