Вот снова бросил лопату угля, бросил вторую. Глянул в оконце — благодать вокруг. И вдруг! Что такое? Видит Погодин: впереди дорогу паровозу переходит кот. Чёрный-чёрный, чернее ночи. «Он, тот самый», — понимает Погодин. Похолодело внутри у Погодина. Первый день он всего на работе. «Не будет удачи, не будет удачи. Беда случится».
До конца смены всё ждал беды. Ничего не случилось. Мало того, выполнила их паровозная бригада в тот день свой трудовой план на 120 процентов.
— Чудеса! — поразился Погодин.
С этого дня и подружился Погодин с котом Василием. Взял его на паровоз. Бежит по путям паровоз. Важно на видном месте сидит Василий. Чёрный-чёрный, чернее ночи.
«Прощай, королева!»
Шла зима с 1929 на 1930 год. Морозная выдалась зима. С вьюгами, с метелями. Даже здесь, в краю почти южном, где часто тёплые ветры идут от моря.
Зима. Зимние радости.
Собрались как-то молодые строители — парни и девушки. И вдруг кто-то:
— Бабу лепить! Бабу!
Слепили бабу прямо на льду Днепра. Скатали огромный ком. Скатали второй — поменьше. Ком взгромоздили на ком. Сверху третий ещё поставили. Третий и есть голова.
Вставили два уголька — получились глаза. Кто-то принёс морковку. Приладили — нос готов. Старое ведро раздобыли. Надели бабе на голову. Метлу притащили. Под мышку сунули. Получилась на редкость, на славу баба. Не баба — снежная королева.
То-то было веселья у этой бабы. Хороводы водили. Под гармонику здесь танцевали. Отмечали строительные победы.
А их было немало за эту зиму. Успехи у взрывников, у бетонщиков, у каменоломов. А главное — была одержана большая общая победа.
29 января 1930 года Днепровская плотина, которую строили сразу и с левого и с правого берега, на середине реки сомкнулась. Днепровской воде теперь предстояло идти в обход по новому пути, по руслу левого протока.
Быстро пролетел февраль. Набежало тепло. Подтаял, сдвинулся, тронулся лёд на Днепре. Впервые пошёл он по новому руслу. Вот и та льдина, на которой стояла баба.
— Прощай, баба!
— Прощай, королева!
Грустно расставаться строителям с бабой. Сроднились. Привыкли. Стоят на берегу Днепра:
— Прощай, королева!
Уходит всё дальше льдина. И кажется людям — машет руками им снежная баба и что-то кричит в ответ.
Волшебная сила
Бурбэ! Звонко звучит фамилия.
Павел Людвигович Бурбэ был в числе строителей Днепрогэса. Пришёл на Днепрострой простым рабочим. Сразу же обратил на себя внимание. Роет землю — лопата в руках у Бурбэ, словно смычок у скрипача играет. Если несёт носилки — идущий сзади едва поспевает. Если лом у него в руках — замирают в страхе днепровские скалы.
Трудился на Днепрострое и Евсей Ваганов. Странный он человек. В какие-то волшебные силы верил. Присмотрелся к тому, как Бурбэ работает, начал шептать соседям:
— Он с силой волшебной связан.
Смеются другие.
Отметили на строительстве труд Бурбэ. Выдвинули, послали учиться на курсы крановых машинистов. Только отправили, возвращается вдруг Бурбэ.
— Что, отчислили?
— Не получилось?!
Оказалось, Бурбэ досрочно окончил курсы.
Снова все говорят о Бурбэ. И снова Евсей Ваганов:
— Неспроста всё это, неспроста. Как трижды три, как дважды два. Он с силой волшебной дружен.
Смеются другие.
Стал работать Бурбэ на подъёмном кране.
Послали грузить кирпичи. Едва поспевают за ним другие.
Послали на установку огромных бетонных опор и щитов. Еле поспевают подвозить к подъёмному крану щиты и опоры.
Послали на разгрузку тяжёлых частей и деталей для днепровских турбин. И тут поспевают едва за Бурбэ. Только и слышно:
— Поспешай!
— Поспешай!
— Поспешай!
Снова кругом на стройке:
— Ну и Бурбэ!
— Вот так Бурбэ!
— Бурбэ — золотые руки!
Проработал Бурбэ на Днепрострое четыре года. Четыре года был для других примером, был лучшим из самых лучших.
— Сила волшебная в нём, — твердит о своём Ваганов.
Когда завершилось строительство Днепрогэса, Павел Людвигович Бурбэ был награждён орденом Ленина.
Поздравляют друзья Бурбэ. Радуются высокой награде. Благодарят за отличный труд.
Тут же Евсей Ваганов:
— Говорил я, говорил. В нём сила сидит необычная, волшебная.
Смеются другие:
— Конечно, сила. Волшебная сила — рабочая стать и честь.