– Ты чего? Это же только музыкальный взвод! Всё будет хорошо! – успокаивал его.
– Нет, сынок… Я чувствую, тебя ждёт трудное, очень трудное время.
Пророческие слова. И в том, что отец обладал этим даром, Марку пришлось убеждаться ещё не раз.
Первый армейский день
Перед началом службы – двухмесячный «курс молодого бойца» в учебном пункте, где постигались азы: стрельба из автомата, устав караульной службы, маршировка строевым шагом, защита от оружия массового поражения и так далее.
И когда их троих из Дубнов привезли в палаточный лагерь, остальные уже около месяца занимались и, главное, втянулись в ритм нагрузок. Марк с земляками были совсем «свеженькими», только из-за провожального стола.
Весь последний год Марк спортом не занимался. Витя же сохранил наработанную за предыдущие годы форму: бегал и прыгал он отменно.
Сразу повели получать солдатскую форму. Выдали гимнастёрку, пилотку, ремень, портянки, сапоги.
Марк померил сапоги – на размер больше – нога болтается. Пришлось просить каптёрщика-кавказца с усами, как у таракана, дать поменьше.
– Других нэт. Паруднэй потэрпишь, потом помэняю. «Ну, – думает, – может, в армии так положено.
Потерплю».
Витя, Марк и Лёва попали в разные взводы, в каждом из которых – три отделения по десять солдат, и каждое отделение спало в своей большой палатке.
Вечером – занятия по изучению устава караульной службы. Проводит офицер, командир взвода. Даёт задание: за сорок пять минут выучить ряд правил, примерно на страницу текста.
Марк успевает выучить две. Офицер начинает спрашивать. Марк поднимает руку и почти наизусть барабанит то, что только что прочитал. Офицер улыбается:
– Ну ты даёшь! Мы одну страницу уже три дня мучаем, а ты две за час вызубрил? Учитесь, лоботрясы.
В тот спокойный его первый армейский вечер, поглядывая на постриженных налысо ребят своего отделения (самого оболванили позже), Марк чувствовал некоторое превосходство.
По команде «Отбой» улёгся в солдатскую панцирную койку и заснул крепким сном, успев подумать: «А армия-то ничего. Ничего страшного».
Марш-бросок
Следующее утро быстро показало, как же он ошибался!
Крик сержанта: «Тридцать секунд – подъём! На зарядку становись!» – вышвырнул его из койки. Все вокруг лихорадочно надевали брюки, сапоги и без гимнастёрок выскакивали из палатки.
Их учебный пункт располагался на стадионе. И, не успев построиться, взвод понёсся по четырехсотметровой дорожке. Три круга.
Пробежав два, Марк «сдох», хотел остановиться, но злой окрик сержанта и чья-то рука сзади, поддержавшая его спину, помогла продолжить бег. Оглянулся. Невысокий чёрненький крепыш кинул ему:
– Держись! Немного осталось.
Тёплое чувство благодарности вдохнуло силы и помогло дотянуть до конца. Позже Марк узнал, что это был Али Алиев, простой паренёк из азербайджанского аула. Его добрый ангел. Он не раз ещё выручит Марка.
После зарядки и умывания – быстрый завтрак. А потом им вручили противогазы и автоматы, подсумки с металлическими рожками для патронов и штыковые лопатки (пристегнуть к поясному ремню).
– Мы куда? – спросил Марк у воина, стоявшего рядом, рассматривая предметы, которые он видел впервые.
– Марш-бросок на стрельбище. Шесть километров. Отстанешь – весь взвод бежит ещё километр вперёд, а потом возвращается за отставшим.
Благодарность – соответствующая. После стрельбы снова бегом домой. Те же шесть километров.
Мир покачнулся. Первый раз, без привычки пробежать шесть километров в почти летнюю жару казалось абсолютно нереальным.
«Может, побежим потихоньку?» – успокаивал себя, но тут раздалась команда:
– Взво-од, бегом… марш!
И они помчались. Да так, будто бежали стометровку.
«Господи, с ума сошли?! Куда так быстро? И километр не продержусь…» – мелькнула мысль. И ещё: «Только бы не отстать, только бы не отстать…»
Пока бежали по городу, было ещё ничего: взгляд выхватывал аккуратненькие белые домики с серыми шапками крыш и аллеи сквериков, почти как в его родном городе.
А вот когда они углубились в редкий сосновый лесок с мягкой песчаной почвой, стало совсем плохо.
Удушающая жара. Пот, заливающий глаза, смешивается с густыми клубами пыли и превращается в густую едкую массу. Смахнуть её невозможно, так как одна рука придерживает автомат, а вторая – противогаз.