***
– Я не уверен, что смогу ей это сообщить, я даже не уверен в том, что ей нужно это знать. – Я не спал уже два дня и сейчас, забываясь, срывался с шёпота почти на крик.
– Не горячись. – Кори в успокаивающем жесте опустил руку на моё плечо. – Сейчас всё ещё слишком нестабильно, чтобы загадывать так далеко.
– Не смей так говорить! – Я, метая глазами молнии, уже было вспылил, но в последний момент одумался и глубоко задышал, восстанавливая душевное равновесие. Кори одобрительно кивнул, понимая в каком состоянии я находился сейчас, но искренне радуясь, что я ещё мог держать себя в руках. – Меня убивает даже мысль о том, что надежда призрачна.
– Ты же знаешь, что делается всё, что только нужно. Сейчас всё зависит лишь от неё самой. Тебе остаётся ждать. – Я опустил голову на руки, уперевшиеся локтями в колени и пальцами потёр глаза до появления чёрных пятен перед ними.
– Знаю, спасибо тебе за это! – Кори поднялся из соседнего кресла и, постояв пару безмолвных мгновений, произнёс напоследок: – Ей действительно не стоит знать, если… когда она очнётся. Это было чудом, ещё одного не будет. Ты должен это знать.
– Чудо, что она до сих пор жива. – Я невесело скривился в подобии улыбки, за которой таилась тягучая болезненная душевная рана. – А это не чудо, это какая-то злая насмешка судьбы.
Кори сжал губы, понимая, что слова никак не смогут поддержать, и вышел из комнаты, оставив меня в одиночестве, один на один со своим горем. Друзья бросили безуспешные попытки уговорить меня отдохнуть, и вот уже два дня с того момента, как Ибби ненадолго пришла в себя, снова провалившись в забытье, я отказывался лечь и хоть немного поспать, боясь пропустить момент, когда моя любимая вновь придёт в себя.
Прошел почти месяц с того дня, когда мою жизнь растоптали, смешав с грязью. Прошёл почти месяц борьбы Изабел за жизнь, молчаливой, упрямой борьбы за жизнь. Прошёл почти чёртов месяц с того дня, когда я узнал, что мог стать отцом. Какие злые у судьбы были планы на нашу жизнь и на наше счастье. Я горько рассмеялся в тишине комнаты, откинувшись в кресле назад – мне нужно было оставить всё негативное здесь, я не мог даже помыслить зайти к Ибби в дурном расположении духа, нет, я должен был ради неё быть сильным за нас обоих. Ещё пару минут, совсем немного побыть честным с самим собой и можно будет зайти к своей жене.
За этот месяц природа окончательно преобразилась, нарядившись в весенний нежно-зеленый наряд, вишня, к этому моменту уже сбросившая свой цвет, своими красками заставила настроиться на невесомые мысли и умиротворённые настроения, отметив уже полное завершение зимнего цикла, а солнце пригревало совсем по-летнему, и почти все уже, почувствовав, что тепло вступило в свои права окончательно, давно поскидывали верхнюю одежду, запрятав её в шкафы. Все наслаждались весной, кроме меня, просто не замечавшего никаких изменений, всё это время следя лишь за неизменным состоянием Изабел. В комнате аромат цветов, принесённых с утра Энди и стоявших в вазе возле изголовья кровати, немного разбавлял запах стерильности и лекарств, впитавшихся, казалось уже и в меня самого. Шторы на окнах были раздвинуты и впускали в комнату солнечные лучи, на мгновение даже могло показаться, что было уютно. И это мгновение каждый раз заставляло содрогнуться от ужаса от привыкания к происходившему, точнее от полного отсутствия каких-либо происшествий, каких-либо новостей. Кори постоянно говорил, что отсутствие плохих новостей это уже хорошая новость, но разве может утешить что-то с такой формулировкой, когда дело касается дорогой тебе жизни? Я постоял в нерешительности на пороге несколько мгновений, представляя, что Ибби просто спит, что она, поморщившись от попавшего на глаза солнечного луча, сейчас проснётся, сладко потянувшись на кровати. Пытка…
В кармане, переведенный на беззвучный режим, завибрировал телефон. Даже не смотря кто звонит, хотелось послать всех и каждого подальше, наверное, усталость сказывалась, злость, несчастье. Я сделал шаг обратно из комнаты и, достав телефон и удовлетворенно отметив кто звонил, поднял трубку.
– Всё готово. – Ровный, тихий голос с хрипотцой раздался без каких-либо дополнительных приветствий и расшаркиваний, строго по делу.
– Спасибо. – Я долго ждал этого звонка и сейчас испытывал невероятное моральное удовлетворение от осознания того, что, даже несмотря на общий исход, я мог сделать хоть что-то.
– Ты не передумал?
– Нет, и более того, я в состоянии уравновешенной ярости, что делает всю эту затею менее импульсивной. – Я немного нервно и приглушенно рассмеялся.
– Я знаю, что такое месть, поэтому и спрашиваю.
– Именно потому, что ты лучше всех понимаешь, что я чувствую, я и попросил тебя помочь. Я не передумаю, это просто невозможно.
– Ясно. – Несколько секунд молчания сказали мне больше десятка слов поддержки, я был благодарен за это. – Я буду на связи.
– Спасибо.
Отключившись, я еще немного постоял на месте, уйдя в свои глубоко в свои мысли, а потом как-то пугающе весело рассмеялся, ощутив прилив сил и перестав чувствовать себя беспомощным хоть в чём-то. Я зашёл обратно к Ибби, аккуратно поцеловал её в висок и вышел из комнаты, направившись довести до идеала то, что задумал.