– Я буду видеть тебя реже, чем сейчас?
Отец ненамного призадумался, но твёрдо ответил:
– Возможно… Сейчас непростое время для нас для всех, не только в семейном плане. И останавливаться у меня нет права.
– Почему?
– Потому что как только ты остановишься, незаметно для всех остальных, как тебе кажется, позволишь себе пару минут покоя, кто-то другой, услужливо хлопнет тебя по плечу:"Отдыхай, приятель, переведи дух!" и займёт твоё место. Ладно, – усмехнулся он, – пожалуй, рановато тебе размышлять о подобном… Лучше мы сейчас сходим в кинотеатр, верно? У меня есть несколько свободных часов.
Они на самом деле пошли вместе в кинотеатр, на какой-то жутко дебильный и, должно быть, смешной мультфильм. Всё казалось дурацким и бессмысленным в тот день: громко ржущие дети, довольно набивающие свой рот попкорном, беспрестанно вертевшаяся соседка слева, но больше всего раздражал отец, чей телефон безостановочно вибрировал то от входящих звонков, то от бесконечных СМС-сообщений. В итоге большую часть времени он провёл, уткнувшись в экран своего смартфона.
На самом деле он был прав: мало что изменилось. Да, она видела его редко, но разве можно сказать, что до развода отец постоянно находился рядом? Конечно, было непривычно иногда за праздником смотреть на его пустующее место. А в остальном – всё те же поездки в выходные в развлекательные центры, даже мать иногда бывала вместе с ними. О, эти двое даже приобнимали друг друга при встрече с таким холодно-отсутствующим видом, что ни у кого не оставалось сомнений – они терпят общество друг друга только ради неё, Таси. И отчего-то ей становилось неловко, хотелось разом прекратить этот спектакль. А в остальном ничего нового – они остались жить там же, как и сказал отец, в гараже так и стояло два автомобиля: внедорожник и легковушка, отец оставил матери её бизнес. Тот самый бизнес, который он подарил ей, едва женившись, чтобы она не скучала без дела. Конечно, за эти годы чередой проб и ошибок мать поднаторела и уже твёрдой рукой управляла сетью салонов красоты, постепенно расширяя её. Но, как сказала одна из маминых подруг, оставить неверной жене бизнес, приносящий неплохой доход, – неслыханное благородство.
Всё существенно изменилось к концу года, когда отец вновь перестал появляться, изредка созваниваясь с Тасей, отделываясь дежурными фразами о чрезмерной занятости. Причина этой занятости выяснилась чуть позднее, в феврале. И то только после телефонного звонка матери, яростно нападающей на него за то, что он совсем не посещает дочь, как они условились при разводе. Словосочетание неприятно резануло слух – "условились при разводе". Значит, это было одним из обязательных условий матери, но никак ни его собственное желание..? Как бы то ни было, телефонный звонок подействовал. Отец встретил её возле танцевальной школы после занятий. Наверняка, он и на самом деле очень занят работой, подумала Тася, глядя на его усталое лицо.
– Совершенно выбился из сил, Тася, – подтвердил он её мысли, – если ты не против, я хотел бы показать тебе свой новый дом.
Нет, она не была против, было немного волнительно и радостно, и любопытно, как он обустроил свой новый дом без них, с мамой. Наверняка, дом ещё пустует наполовину… Она ошиблась. Едва автомобиль притормозил возле гаража, отец как-то напряжённо посмотрел на неё и повёл в дом.
– Знакомься, Галчонок, это моя Тася…
Она не сразу поняла к кому он обращается, пока не заметила спешащую навстречу отцу миниатюрную брюнетку. Галчонок… Скривилась Тася.
– Можешь называть меня Галиной, – губы женщины приветливо улыбнулись, но от Тасиного внимания не ускользнул взгляд, которым "Галчонок" наградила отца: недоумевающий, вопрошающий, но тем не менее без упрёка. Послышался отдалённый плач младенца.
– Я сам, – остановил отец женщину, – а ты скажи Тамаре Николаевне, пусть накрывает на стол. Пойдём, Тася, я познакомлю тебя кое с кем.
На ватных ногах она двинулась следом за отцом. Поняла что к чему она сразу, но не хотела верить. А едва отец склонился над детской кроваткой с малышом, заходящемся в истошном вопле, сразу поверила.
– Это Андрюша, твой братик.
Мой. Братик. Губы отказывались выговаривать эти слова, даже в голове они как-то не умещались, норовили выскользнуть из неё, отчего-то через глаза, которые начало жечь. Отец взял малыша на руки, улыбнувшись этому крошечному личику. И по его улыбке было видно, что нет, не устал он и не постарел, как казалось ей в машине, пока они ехали в его новый дом. Улыбка осветила лицо и разом обозначила морщинки возле глаз и рта, но выглядел он невероятно счастливым.