– Сложно сказать, – пожала плечами Мирабель, – Понимаешь, она…
Раздавшийся с кухни испуганный визг на раз-два прервал мирную подготовку столика на двух зверушек.
– Умбрита?.. – обладательница тёмного дара даже успела почувствовать, как на её плечах материализовалась Вишнёвая тень. Не сговариваясь, троица родичей помчалась на кухню, столкнувшись в галерее с Долорес, которую тоже взволновал этот вопль.
***
– Всё обойдётся, обойдётся! – причитала Джульетта, держа девочку за плечи, – Антонио уже побежал за Аданом, всё в порядке!
Мирабель успела притормозить в самый последний момент, едва не споткнувшись об растянувшегося на полу Уго. Тот не шелохнулся, несмотря на громкие крики и топот.
– Он что… – начала было Долорес, но тут же прикрыла рот рукой.
– Отойдите, – Паоло сел перед псом, кладя руку на округлый бок, – Дышит, просто не встаёт. Приятель?
– Милая, – Мирабель села возле дочери, обнимая её, – Мне нужно знать, что случилось.
– Это я! Опять! Я виновата! – зарождающаяся истерика была похожа на тонкий писк.
– Мы готовили кексы, – начала пояснять Джульетта, – А Уго же всегда голодный, вертится под ногами, стянул лопатку со стола и слизал тесто, ну и… рухнул.
– Хорош прикидываться, старик, – Паоло помассировал рыжий загривок, но выжал из питомца лишь протяжный храп.
– А кексы были очень сладкие? – вдруг спросила Руфа. Она тоже подошла к подружке, успокаивающе гладя её по плечу.
– Конечно, это же на десерт, – ответила старшей внучке целительница.
– Тогда понятно… Эй, Умбра, всё хорошо, правда. Не плачь, а то я уже тоже хочу.
– Дошло, – негромко прищёлкнула пальцами Долорес, – От сахара ведь хочется бегать и прыгать. Мими, наверное, ты знаешь, как это правильно называется научным языком.
– Не знаю, но вроде до меня тоже дошло, – с облегчением выдохнула Мирабель, вытирая слёзы дочери, – Моя звёздочка, послушай. Вы бабушкой случайно сделали снотворное.
– На обморок к собаке меня ещё не вызывали, – запыхавшийся Адан влетел на кухню, протирая руки, – Так-так… Кто это у нас заснул? О…
Умбра шумно всхлипнула, когда ветеринар приоткрыл псу пасть, и на пол плюхнулся безвольный язык.
– Ни одного рефлекса, вот это да, – Адан потрогал подушечки лап, нос и живот Уго, – Что вы ему дали?
– Тесто для кексов, – упавшим голосом проговорила Джульетта, на всякий случай двигая миску с заготовкой подальше.
– Сколько он будет спать? – Паоло не без напряжения взял пса на руки, уложив остроухую голову себе на плечо.
– Я бы сказал, часов шесть-восемь, но не переживайте. Как говорит моя милая Мартина, сон лучшее лекарство. А в его случае, – врач усмехнулся, – Немного попостится, быть может, перестанет шакалить… Солнышко, не плачь, с собакой всё будет хорошо. Мало того: при случае я закажу у тебя партию таких лакомств. Как по мне, на порядок надёжнее, если зверь сам съест снотворное, чем держать у его носа тряпку, пока он бьётся как сумасшедший.
– Не обманываете? – наконец взяла себя в руки Умбра.
– Ни в коем случае, – улыбнулся ей Адан, – Возможно, я неисправимый оптимист, но любой минус может превратиться в плюс. Например, я очень суетливый, но при этом всегда хотел стать ветврачом. Оказалось, я хорошо реагирую в случае, если пациенты хотят куснуть, боднуть или лягнуть меня. Чаще всего я уворачиваюсь, понимаешь? Вот и твой дар для чего-то сгодится. Например, – закатав рукав рубашки, ветеринар указал на пару белёсых шрамов, – Чтобы я под старость лет уворачивался чуть меньше.
Уровень благодарности Мирабель сразу же подскочил до высочайших планок. Она знала, что Адан и Мартина так и не стали родителями, но у ветврача был некий подход что к животным, что к детям. Удалось и на этот раз: Умбра заметно успокоилась и была готова и дальше быть жизнерадостным и полным энтузиазмом ребёнком.
– Я устрою его в нашей комнате и поставлю миску с водой, чтобы попил как оклемается, негодный воришка, – Паоло снова перехватил пса поудобнее, – Перепугал всех до чёртиков, засранец.
– Пошли покажу, какую крутую скатерть сделала для нас тётя Долли, – Руфа приобняла подругу за шею.
– Минутку, – повернув лицо дочери к себе, Мирабель взглянула в разноцветные глаза, – Всё в порядке?
– Всё в порядке, мам, – казалось, девочке не терпелось вырваться.
– Теневые Мадригали?
Умбра чуть замешкалась, но затем доверчиво ткнулась в лоб матери:
– Теневые Мадригали.
========== Глава 61 ==========
К примерке купальников просто нельзя было подойти без суеты, особенно женскому населению Каситы.
– Не понимаю, – озадаченная Умбра вышла из комнаты подружки, держа в руках парео, украшенное синими бабочками, – Ей очень к лицу, но она пищит и краснеет.
– Знакомая ситуация, – тяжело вздохнула Мирабель, помогая дочке завязать платок на плече, – Вот так… Помочь с Руфой?
– Не, я постараюсь уговорить.
Когда преисполненная мрачной решимости маленькая повелительница теней зашла обратно в комнату двоюродной сестры, Мирабель вернулась в обитель Исабелы, где робкие нимфы мадригальских кровей импровизировали на тему «Как максимально прикрыться цветами»
– Прямо как в средней школе, – посетовала подруге Ирен, выходя навстречу в своём микроскопическом бикини, – Все как одна красотки – но нет. Стоят как собаки сутулые. Вымани их чем-нибудь, а?
– Есть желающие взглянуть на мою татуировку? – предложила Мирабель, встав в центре комнаты. Любопытство не сразу, но всё же пересилило, и семья потянулась к обладательнице тёмного дара, прижимая руками парео.
– Вам же никто не мешает зайти в воду по горло и сидеть темноты, – подождав, пока все выстроятся вокруг Мирабель, хихикнула Ирен, – Девочки, ничего же страшного не произошло. А уж как мальчики обрадуются, увидев вас.
– После появления джинсов я не могу отогнать от себя Паоло, а такими темпами мне понадобится метла, – хихикнула Луиза, осматривая себя. Ей достался купальник с анималистическим принтом под боа, с медными вставками на лифе.
– Рекомендую кулинарную лопаточку, а то не ровен час, отгонишь до смерти, –предложила сестре Мирабель.
– Восхитительные лилии, совсем как настоящие, – тем временем оценила татуировку обладательницы тёмного дара Исабела, – А три потому, что вас трое?
Мирабель кивнула, заодно оценивая прикид старшей дочери Джульетты: иссиня-фиолетовый бикини со стилизованным растительным узором.
– Я смогла, – в комнату вошла Умбра, таща за собой Руфу, чей песочно-рыжий купальный костюмчик превращал её в некое подобие львёнка, – Какие все красивые!
– Это настоящая змея, мама? – с восторгом уставилась на родительницу Руфита.
– Конечно, – решила пошутить Луиза, прищурившись, – Это участь всех змей, которые не слушаются маму и лезут куда ни попадя.
– Вау, круто! – совершенно не смутилась властительница плазменных шаров, обходя её кругом, – А можно потрогать?
– Дорогая, а мы точно не староваты для этого? – уточнила у младшей дочери Джульетта.
– Если мне не изменяет память, – обладательница тёмного дара поправила лазурную ленточку купальника матери, поплотнее затянув бантик позади шеи, – Ты и тётя Пеппа ровесники моего мужа. Он не дёргается – и вам не надо.
– Правда, нашли из-за чего переживать, – Ирен помогла подвязать волосы средней из тройни Мадригаль, – Как можно быть слишком старыми для купальников? Давайте уже, выпихивайтесь, не то на мы речку отправимся только в сумерки!
Возражать не решился никто, так что, подвязав парео, несколько робкая процессия всё же вышла из комнаты повелительницы растений.
– Идут! – услышав шаги, заволновался Феликс. Бруно довольно прищурился: в отличие от Мирабель, Ирен и Умбры ему не приходилось долго упрашивать мужскую часть семьи, однако за время ожидания почтенные сеньоры успели достать его расспросами, например, действительно ли во внешнем мире процветает такое непотребство и кому из дам что достанется. И вот, наконец-то, час истины настал.