Если бы я знал, как я ошибаюсь!
Несмотря на все хлопоты и волнения, сон у меня был прекрасный. Однако я мгновенно проснулся, когда среди ночи Петрович тронул меня за плечо.
— В чем дело?
— Тебя вызывает принцесса.
Я быстро оделся и вышел в темную гостиную. Там меня ждала взволнованная Леннада.
— Пусть кавалер простит меня за беспокойство, — вполголоса сказала она. — Мне поручено немедленно проводить его к принцессе. Никто не должен знать об этом.
— Что-нибудь случилось? — спросил я, наскоро причесываясь. — Петрович, идем!
— Пусть Петрович останется, — возразила девушка. — Мне приказано привести одного кавалера.
Я последовал за Леннадой по темным коридорам. В огромном королевском дворце я плохо ориентировался и днем, сейчас же совсем не представлял, где мы находимся. Мы шли то вниз, то вверх, то снова вниз. Видимо, девушка прекрасно знала дорогу — только изредка она посвечивала слабеньким фонариком, а все остальное время вела меня в полной темноте. Наконец мы остановились, и я услышал скрип отворяемой Двери.
— Кавалер может войти, — шепнула она и на миг включила фонарик. — Его там встретят.
Я шагнул вперед и остановился в полном мраке. Дверь позади меня скрипнула и закрылась. Я услышал, как с лязгом задвинулся засов. Затем за дверью послышался смех. Только тогда я понял, что никакого вызова от принцессы не было Я шагнул к двери, нащупал ручку и несколько раз дернул ее, но дверь даже не шелохнулась.
— Леннада, открой дверь! — сказал я как можно строже. — Что за глупости!
Девушка за дверью звонко рассмеялась.
— Пусть кавалер простит меня. Но теперь он мой пленник.
— Зачем ты это сделала? — спросил я.
— Справа от двери кавалер найдет кресло, — сказала она в замочную скважину. — В нем он может провести остаток ночи. А потом я его освобожу.
— Освободишь? Так тебя не Рюдель подослал? — Я был совсем сбит с толку.
— Рюдель? О, нет! Меня никто не подсылал. Это я сама.
— Зачем?
— Я хочу спасти кавалеру жизнь.
— Каким же образом? Я могу это узнать?
— Я знаю, что кавалер — очень умелый и храбрый боец. Он будет побеждать всех претендентов, пока жребий не сведет его с кавалером Рюделем. А кавалер Рюдель непобедим. В первой же схватке он своим огромным черным копьем пробьет голову кавалеру Алексею — так же, как всем предыдущим соперникам, и мне останется только положить на могилу кавалера белые цветы печали.
— Я побью Рюделя, — возразил я.
— А если кавалеру повезет и он побьет Рюделя, он женится на принцессе, — продолжала девушка. — Вот я и решила: пусть лучше кавалер посидит здесь, пока не кончатся утренние поединки. Тогда я его выпущу, и он уже не сможет ни проиграть, ни победить, потому что не явившийся на поединок кавалер исключается из числа Соискателей. И тогда, может быть, он захочет посмотреть на меня…
— Открой дверь! — зарычал я, напрасно дергая за ручку. С той стороны снова послышался смех.
— Этот подвал — один из самых заброшенных во дворце. Если кавалер будет громко кричать, он может охрипнуть, а это не украсит его.
Лязгнул еще один засов, загремел замок, и я услышал удаляющиеся шаги. Тогда я включил осветитель браслета и стал осматривать свою темницу. Это был настоящий каменный мешок — шириной в три шага, длиной в пять, с высоким сводчатым потолком. Очевидно, это помещение служило кладовой — на полу стояли какие-то старые ящики, валялись бумаги. В комнату вела единственная дверь, сделанная из кованого железа, ни окон, ни отдушин не было видно. Справа от двери, как и сказала Леннада, стояло тяжелое мягкое кресло, которое девчонка приволокла откуда-то из дворцовых покоев. Я сел в кресло и вызвал через браслет Петровича.
Тот откликнулся сразу, но слышимость была не очень хорошей. Тогда я попросил его связаться со мной через спутник, подвешенный в небе Изумрудной стараниями моей бабушки. Для мощной аппаратуры спутника преград не существовало, и связь мгновенно стала нормальной, словно мы сидели в одной комнате. Я рассказал Петровичу о своем приключении и попросил поскорее вызволить.
— Попробую, — сказал Петрович. — Пеленг я уже взял, теперь надо лишь найти дорогу.
Время тянулось медленно. Чтобы как-то отвлечься, я открыл один из ящиков. В нем лежали книги и рукописи, все очень ветхие. Я выбрал самую сохранившуюся, сдул с нее пыль, уселся в кресло и начал читать. Вначале архаический язык раздражал меня, но постепенно я увлекся. Это был сборник каких-то легенд. Меня поразило, что в легендах упоминались древние старцы и старухи. И тогда я понял, что читаю запрещенную и изъятую литературу тех времен, когда люди доживали до старости! На Изумрудной умирали молодыми, я не мог поверить, чтобы кто-то сумел выдумать такие подробности, как ноющие кости, слепнущие, слезящиеся глаза, выпавшие зубы… Нет, все это было явно списано с натуры!
Время от времени Петрович докладывал мне о ходе поисков. Он уже примерно определил, где я нахожусь, и обследовал несколько подвалов, хотя не имел ясного представления о плане подземных коридоров.
— Когда же ты его будешь иметь? — спрашивал я, потому что время шло и беспокойство грызло меня все сильнее.
— Точно сказать не могу, — отвечал Петрович. — Здесь под землей целый лабиринт. Но я уже где-то рядом.
Это “где-то рядом” продолжалось так долго, что я совсем распростился с надеждой попасть на Ристалище. Но вот раздался гулкий удар в дверь — Петрович все же нашел меня. Я взглянул на часы — до начала схваток оставалось меньше тридцати минут.
— Петрович, ты сможешь выломать дверь? — спросил я с тревогой. Только теперь я вспомнил, как старательно гремела засовами и замками Леннада.
— Отойди в угол и стань спиной к двери, — скомандовал робот.
Раздалось шипение, запахло горячим железом, в спину мне ударили крошки камня. Через несколько секунд дверь распахнулась.
— Опять сюрприз из пальчика? — спросил я, глядя на перерезанные замки.
Петрович кивнул. У него был очень довольный вид.
— А теперь скорей на Ристалище! Мне еще надо надевать броню.
И тут я вспомнил, что не послал никого к Фею. Значит, первый бой придется вести на Росинанте.