И прежде чем Эльдар ответил, ее тело пронзили проклятые ниточки. Она опрокинула юношу на спину, села сверху и приставила к его горлу явившийся в руке огненный клинок. Меч она упустила и тот остался под люстрой.
Эльдар замер. В его руках тоже не было оружия. Видимо, выронил, когда кинулся к ней. Впрочем, Эльдар и без меча бы справился. Он мог легко сотворить молнию и пронзить сердце Майи. Или ранить ее любым другим заклинанием. Но он не сдвинулся с места.
И Майя с паникой поняла, что он не собирается на нее нападать даже сейчас, когда она приставила к его шее огненный клинок.
Голова гудела от удара, но приказ требовал тело действовать. Не в силах противиться, девушка направила огненное острие в горло Эльдара. И замахнулась.
— Стой!
Тело резко застыло. Острие едва достало пульсирующую жилку на шее парня. Только тогда Майя осознала, что в зале царит гробовая тишина. Зрители недоуменно смотрят на княгиню и ее противника. Никто не понимает, чему стал свидетелем полминуты назад.
Маскарон сошел с помоста. Майя увидела, что на нем лица нет. Он глянул на разбитый хорос, затем пронзил свирепым взглядом княгиню, явно про себя костеря ее на чем свет стоит, и остановил внимание на Эльдаре.
— Ты проиграл, — вопреки злости в глазах, голос мага сквозил нерушимым холодом, словно толстый слой льда лесного озера. — Ты не можешь дальше сражаться.
Королева Неблагих, в чьих руках оставался ритуальный нож, обратила кошачьи глаза к парню.
— Яхонт Красный, ты продолжаешь бой или признаешь поражение?
Майя хотела взмутиться, что бой не окончен и Эльдар может с ней сражаться. Но парень прикоснулся к ее бедру. Она глянула на него, и ее внутренности обдало морозом.
— Прости, — выдохнул он и посмотрел на мага. — Довольно. Я признаю проигрыш.
— Нет! — выкрикнула Майя, но ее голос утонул в торжествующем реве толпы.
***
Майя стояла перед Маскароном у трона. Тот мрачно смотрел на нее. В зеленых глазах — неистовый гнев. Мужчина шагнул к ней, схватил за плечо и сжал так сильно, что девушка поморщилась.
— За матерью спешишь? — произнес Маскарон так, чтобы слышала только она. От злости его голос сквозил режущей сталью. — Я запрещаю тебе вредить себе, если только я не велю тебе это сделать.
Майя промолчала. Вина и страдание переполняли ее душу. Краем глаза она видела, как рыцари-фэйри в черных доспехах подвели Эльдара к подножию помоста и поставили на колени.
— А теперь вернись на трон. Настоящее веселье только начинается. Да, Яхонт Красный? — повернулся маг к Эльдару. Маскарон сжимал в руке ритуальный кинжал. Он указал острием на парня. — Пока этот клинок в моих руках, твоя жизнь принадлежит мне.
— Сам заколешь меня?
— Думаешь, я столь милосерден? — хмыкнул маг. — Знаешь, чего давно не хватает в моем дворе? Шута, который мог бы меня позабавить. А ты, должен признать, один из немногих, кто умеет меня повеселить, — растянул губы маг. — Принесите моему личному шуту колпак!
Желваки Эльдара дернулись. Приказ быстро исполнили, надев на голову парня красный колпак с колокольчиками.
— В тебе слишком много достоинства, — смерил его взглядом маг. — Шутам оно не нужно. Я приказываю тебе танцевать.
Толпа подтягивалась к престолу. Все хотели посмотреть на танцующего Яхонта Красного.
Тело парня напоминало натянутую тетиву лука, дрожащую после выстрела. Темно-красные волосы переливались кровавым, пока колокольчики колпака позвякивали. Глаза Эльдара словно жили отдельно от тела, взгляд метался по сторонам, точно у животного, попавшего в ловушку и готового отгрызть себе лапу, только бы освободиться. Движения юноши были правильны, но слишком стремительны, в них читалась злость и отчаянье.
Эльдар танцевал, а придворные смеялись и шутили.
— Слишком просто, — недовольно заметил Маскарон. — Понадобится много времени, чтобы утомить его. Хлещите его, пока он танцует.
Пригвожденная к трону Майя следила, как инкуб вышел вперед с хлыстом в руке. Красные полосы пролегли по спине и груди парня.
Майя отвернулась, не в силах это видеть.
— Смотри, — приказал ей маг. — И привыкай. Тебе придется часто на это смотреть.
Вдох Майи был так резок, что больше походил на вскрик. Но она развернулась и стала смотреть на танцующего Эльдара и новые кровавые полосы на его теле.
Она чувствовала, как Маскарон следит за ее лицом. И понимала, что с каждым ударом он наказывал в первую очередь ее.
— Нравится? — спросил маг. — Теперь видишь, какое жалкое существо ты вздумала любить?
— Мне жаль.
— Просишь пощадить его?