Перед ней стоял мрачный отец.
— Майя Семироз, ко мне в кабинет, — произнес он тоже ровным тоном. И тоже не сулящим ничего хорошего.
Глава 26. Искажение
Войдя в кабинет, она услышала, как резко отец закрыл за собой дверь.
— О чём ты думала?! — воскликнул профессор Семироз, встав перед дочерью. Всегда сдержанный и спокойный, сейчас он даже не старался скрыть бурю негодования и гнева. — Уйти ночью в лес! Да в такое время! За твоей головой охотятся все стражи города! А еще все головорезы Маскарона! Как можно так беспечно покинуть замок?!
Майя посмотрела на отца и отметила, что он плохо причесан. Точнее, похоже, что по его волосам прошлись разок ладонью и посчитали дело сделанным. А это совершенно не свойственно строгому ректору, всегда одетому с иголки и без единой складочки или торчащей ниточки.
Однако этим утром он даже не удосужился расчесаться и поправить ворот мантии.
— О чём ты думала, Майя?! — снова повторил ректор, сложив руки на груди и обрушив на Майю свой известный тяжелый взгляд.
Она смотрела в метающие молнии глаза отца несколько долгих секунд. Раньше бы она стыдливо отвела глаза или втянула голову в плечи. Отец умел смотреть так, что хотелось провалиться сквозь землю десять раз подряд. Но Майя пересмотрела сотни страшных взглядов в подземелье, от некоторых даже подступали приступы тошноты. Потому сейчас она даже не дернула бровью. Совесть, конечно, уколола ее при мысли, что заставила отца волноваться. Но и она уходила в лес не развлекаться.
— Ты бы меня не пустил, — бесхитростно призналась она.
— Конечно, не пустил!
— Вот поэтому я не стала тебя спрашивать.
— Майя!
— Я считала, что в прошлый раз достаточно объяснила тебе, что это моя война. И отсиживаться в стенах замка я не буду. Как и спрашивать твоего разрешения на каждый свой шаг, — сказала она тоном, которым озвучивала свое окончательное решение на Темном Совете — чеканя каждое слово и давая понять, что возражений не потерпит.
Профессор Семироз со смятением глянул на нее. На миг ей показалось, что в его глазах промелькнуло нечто, похожее на сомнение. Словно он не узнавал ее. Но ей могло только показаться.
— Если бы ты меня не пустил, я бы всё равно ушла, — смягчила она голос. Уж чего она не собиралась продолжать этим утром, так это скандалов со всеми дорогими ей мужчинами. — А время поджимало, мне некогда было спорить с тобой.
— Но так тоже нельзя — до утра я даже не знал, что ты покидала Академию! — Отец явно был глубоко задет такой новостью. — Люся сказала мне, что на поиски Лауры отправился Эльдар. И только утром она сообщила, что вы все втроем вернулись в замок! Кстати, где Яхонт Красный? К нему у меня тоже разговор. Как он мог додуматься взять тебя с собой?!
— Не вини его, он не хотел меня брать. Но в отличии от тебя, он уже видел, как я сражаюсь.
— Ты моя дочь! Мне глубоко до лешего, как ты сражаешься. Я хочу, чтобы ты была в безопасности!
Последняя фраза отозвалась в груди девушки огнем возмущения.
Да что ж ее сегодня все взялись вычитывать?! И это при том, что она достала для них такой важный козырь!
— Прости, конечно, но твои желания, как и мои, сейчас далеко не главное, — холодно напомнила она. — Ты спрашиваешь, о чём я думала. Так вот я думала о моей подруге, что рискнула жизнью по моей просьбе. А еще о нашей победе. — Она вынула сверток ткани из сумки и протянула отцу.
Взяв и развернув его, профессор Семироз застыл. Он рассматривал маску с таким видом, будто под тканью оказалась отрезанная голова гадюки, что всё еще способна укусить. Где-то так и было — кто знает, какие ловушки Маскарон спрятал в свой самый ценный артефакт.
— Теперь мы на шаг ближе к разгадке тайны Армии Тварей, — произнесла Майя, становясь рядом с отцом и не отводя взгляд от маски. Она так хорошо успела ее изучить, что теперь узнала бы из тысячи. — На внутренней стороне заклинание. Если поймем, что оно значит, узнаем, как именно Маскарон пустит тварей в город. И сможем это предотвратить.
Профессор Семироз молчал. Он завернул лик, повернулся к Майе и долго рассматривал ее. Она старалась понять, о чём он думает, но выражение ректора казалось еще одной бесстрастной маской.
— Главное, все целы. — Он выдохнул, сжимая сверток. — Но Майя, я прошу тебя в следующий раз сказать мне, если что-то задумала. Я должен знать, иначе просто сойду с ума от мысли, что ты опять в опасности, а я ничего не могу сделать. Я хочу, чтобы ты верила мне.
— Только если взамен ты будешь верить мне, — смотрела в глаза отцу Майя. — И не будешь обращаться со мной, как с пятилетней девчонкой. Я могу себя защитить. Ты учил меня себя защищать.