От раздумий ее отвлекли слова господина Ждана. Он как раз отчитывался перед ректором. Стоило ему сказать, что Майя справилась с проклятьем на маске, которое даже профессор Чуб не смог снять, как все тут же удивленно уставились на девушку.
— Повезло, — отмахнулась Майя и пока никто не успел задать вопросы, начала расспрашивать отца про его успехи в обходе Академии.
— Ничего подозрительного, кроме плесени в коморке профессора Гастропода и оставленного кем-то засохшего бутерброда в парте, — вздохнул отец. — Завтра мы пойдем в подземелье. Оно огромное, так что на его исследование уйдет не один день. Профессор Хедера и мадам Пуфа обыщут территорию вокруг замка.
По напряженному тону отца Майя догадалась, что он, как и она, всё больше опасается не успеть до полнолуния найти связь между Тайлогос и Армией. Его настроение передалось и остальным. Ужинали почти в тишине. За день все порядком устали, а похвалиться нечем.
Пока им подавали чай, Майя достала блокнот и принялась писать список — проверенный способ немного привести в порядок запутанные вещи.
«Маскарон четвертый Основатель.
Он запрещал слугам нападать на горожан.
Красная луна — ночь возврата Армии.
Лесана усилила Источник в башне.
У башен большой радиус магического действия.
Маскарон разрушил три замка Основателей. Почему ему подошла только земля Яхонтов Красных?
Магический круг на маске — проклятие обращения. Как принца в жабу???
Первым жителям Цветоча снились кошмары».
Девушка пробежалась глазами по списку. Вспомнив, дописала внизу:
«Армия была не уничтожена, а остановлена».
***
После ужина Майя с друзьями шла к жилым номерам на мансарде. Именно там теперь жили адепты. В Тайлогос было достаточно места, чтобы разместить всех гостей.
— Майя! — вдруг выскочила из-за угла Савва. Майя вспомнила, что не видела старшекурсницу за столом. — Вот ты где! — Девушка резко затормозила перед ней. Она быстро дышала, словно неслась со всех ног.
— Что случилось? — напряглась Майя. — На нас напали?!
— Нет-нет… Я хотела нарвать в саду абрикос и… Как-то случайно подошла слишком близко к башне, — с невинным видом начала Савва. Майя прищурилась — ну точно в башню пыталась пробраться. — Но смотрю, там свет! Эльдар вернулся! И я решила поздороваться, а там…
Майя не дослушала. Сорвалась с места и понеслась по коридору.
По лестнице бежала, перепрыгивая по две ступени. Ноги сами несли ее вперед. Усталости как не бывало.
Только бы быстрее увидеть его! Снова обнять! Теперь она сделает всё правильно! На этот раз точно скажет ему, как скучала. Как думала о нём, волновалась!
Майя стремительно пронеслась через сад на крыше. Миновав оранжерею с большим хищным цветком, подбежала к выходу на террасу и резко затормозила. Из-за двери донесся смех. Женский смех.
Майя вышла из оранжереи. На террасе стояло двое. Эльдар расслабленно облокотился на перила и с легкой улыбкой шептал что-то… красивой незнакомке.
Глава 28. Ночная гостья
Женщина снова рассмеялась. Ее чистый серебристый смех разлетелся над садом.
Майя застыла в дверях. Эльдар и незнакомка повернулись к ней. Черные глаза красавицы блеснули, как у кошки в темноте. Она не человек, догадалась девушка.
— Майя? — напряженно глянул на нее Эльдар, не ожидав увидеть здесь так поздно.
— Майя? Майя Семироз? — слегка склонила голову красотка и прищурилась. — Хозяйка Теней?
Пока незнакомка рассматривала Майю, та изучала ее. Женщина стояла в насыщенно-красном шелковом платье со шлейфом и черным бантом посреди глубокого декольте с кружевом. Юбка спереди собрана в складки, открывая черные ажурные чулки. Белая кожа ярко контрастировала с алой тканью, словно гостью нарисовали кровью с молоком.
По слишком бледной коже Майя предположила, что перед ней вампирша. Заостренные уши указывали, что не простая обращенная, а древней крови. Такие самые опасные среди своих. Может, поэтому красота незнакомки странным образом завораживала и пугала, как холодный искусный клинок — аккуратная изящная форма тем выразительнее, чем ярче видна его смертоносная острота.
— Я много слышала о тебе, темная княгиня. — Ухмыльнулась женщина и затянулась сигаретой в длинном мундштуке. На белоснежных руках с идеальной кожей натянуты ажурные, как чулки, митенки. Ноготки остры и красны, словно капельки крови. Дым спорхнул с алых губ и нарисовал в воздухе узоры сухих цветов с шипами. — Говорят, ты ночная роза, взращенная кровью. Вместо солнца ты купаешься во тьме и холоде, вместо воды — упиваешься слезами врагов.