— Ты красивая, — шептал он, как причудливое заклинание, целуя каждый след от страшной ночи. Майя видела бездонную глубину желания в его глазах. Он смотрел на нее с восторгом и обожанием, как художник смотрит на свою музу или жрец на свой идол. — Я буду целовать их столько раз, сколько нужно, чтобы ты поняла, насколько красивая.
— Эльдар, — моргнула она влажными от слез глазами. Восхищение в ее груди смешалось с болью. — Почему?
— Я люблю тебя, Майя Семироз.
Она прерывисто выдохнула и окончательно разомкнула руки. Сомнений уже не осталось — ее объятья раскрылись. Он окунулся в них, прижал ее к себе и вздрогнул, когда она обхватила его бедра ногами.
Он продолжал покрывать ее поцелуями. На этот раз не только шрамы, а все ее тело. Запутавшись пальцами в его волосах, Майя смотрела в небо, на мерцающие звезды за стеклом и думала, что так не бывает. Желания так не сбываются.
Эльдар снова поцеловал ее в губы. Они обнимали друг друга, как в ту ночь — с обнаженными телами и сердцами. Только теперь буря разворачивалась не за стеклом, а внутри них.
Это напомнило сон, где Майя снова разбивалась на кусочки. Но на этот раз ей не было страшно. Она охотно рассыпалась в руках Эльдара, позволила оголиться каждому нерву. И когда все границы между ними стерлись, по жилам ее потекло пламя.
Она старалась запомнить каждый миг, каждое его прикосновение или движение. Как он прижимался к ее телу, как прерывисто дышал, как растворялся в ней и терял себя.
Она знала, что до смерти будет помнить, как он уронил ей голову на колени и шептал ее имя, как молитву, как сокровенную тайну. Она склонилась и поцеловала его влажный лоб, и это стало ее новой клятвой. Он принадлежал только ей, а она — только ему. Навсегда.
Глава 3. Послание
Она проснулась, когда небо только тронула утренняя заря. В саду царила полная тишина, пока вдали не подала голос какая-то ранняя пташка.
Майя привстала на локте. Рядом спал Эльдар. Она и не помнила, когда последний раз видела у него такое спокойное и умиротворенное лицо. Дыхание глубокое и размеренное, на волосах и щеке песчинки.
Сбоку послышался шелест листвы. Майя резко села. В ладони моментально сплелось заклинание, и она направила руку на одну из пальм. Она так привыкла спать в ожидании угрозы, что ее тело сработало на инстинкте.
— Это домовики. — Майя повернулась на Эльдара. Он смотрел на нее из-под полумесяцев длинных ресниц. — Они ухаживают за садом по ночам.
Майя облегченно опустила руку, но тут спохватилась и прикрылась.
— Они видели нас?!
— И принесли нам плед. Согласить, это так учтиво.
Только после его слов Майя осознала, что они укрыты. Когда она заснула на плече Эльдара, ей хватало тепла его тела. Но под утро в оранжерее значительно похолодало. Все же летние ночи в Чарогорье холодные. Плед пришелся весьма кстати.
Майя напряженно посмотрела на кустарники, за которыми суетились домашние духи.
— Спасибо им… Но какой стыд…
— Поверь, после десятилетий службы в Рубиновом замке их трудно удивить. — Эльдар сел, плед сполз ему до пояса. — И не бойся, они никому о нас не скажут.
Не смотря на его заверения, она схватила кожаный плащ юноши, лежавший ближе всего, и закуталась в него. Сидеть голой, пока они в оранжерее с Эльдаром не одни, было неуютно. Прислонившись к деревянному ящику спиной, она увидела, что он следит за ней. Сейчас его синие глаза горели не так ярко, но все равно в них четко просматривались оттенки кобальта и ультрамарина.
— Что между нами происходит, Майя? — спросил он нейтральным голосом.
Она не спешила отвечать. Образы ночи заискрились в сознании яркими вспышками, словно фейерверк. Ее кожа до сих пор хранила следы горячих дорожек его поцелуев на шее, руках, животе… Майя подумала, что не зря отсела — тепло его тела мешало бы ей думать.
— Я не притворялась, как ты просил.
Эльдар тихо выдохнул. Он упер назад руки и вскинул голову то ли задумавшись о прошлой ночи, то ли просто рассматривая проясняющееся небо. Утро все больше освещало оранжерею, наполняя мир красками, и Майя не могла оторвать взгляд от него: его острых ключиц, изгиба шеи, выступающих мышц под кожей. Сейчас она смогла рассмотреть его лучше, чем при свете луны, и вдоволь налюбоваться им.
Она подумала, насколько беспечной была рядом с ним. Опять. Она потеряла контроль, хотя считала, что именно контролю научилась на троне лучше всего. Но в итоге позволила сорваться всем своим маскам. Оголила свой страх и отчаянье, которое так тщательно скрывала последние месяцы под толщей брони на сердце.