От Маскарона последние дни не было вестей. После той ночи, когда они разрушили проклятие, маг на рассвете ушел, оставив маску Майе. Она всё хотела поговорить с ним на счет снятия с себя полномочий Темной Княгини, но Аллан на ее письма отвечал размытыми фразами, оттягивая их встречу. Майя уже заволновалась, не настолько ли он расстроился от исчезновения Армии Тварей, что снова заперся в комнате с бутылкой вина в обнимку. Но Смех ее заверила, что Мастер активно уходит по вечерам из дома. Впрочем, куда и к кому, кукла не объяснила.
Дверь открылась и в комнату вошел Эльдар с полотенцем на оголенных плечах. Темно-красные волосы вились от влаги после душа, от чего Майе пришлось сжать ткань платья, чтобы не запустить ладони в милые завитки.
— Тебе стоит поторопиться, — заметила она. — Иначе опоздаем на совещание.
— Не понимаю, что Совету еще от нас нужно, — снял через голову обеими руками полотенце Эльдар и повесил на спинку стула. — Город расколдован, к чему такая необходимость звать нас?
— Спросишь, когда будем там, — сказала девушка, закрепляя шпильками косу, как корону — привычка, оставшаяся после жизни в подземелье. Встав и повернувшись к Эльдару, она задержала взгляд на его плечах и широкой груди, исполосованных шрамами. Чуть менее заметно выделялись белые следы порезов выше запястья. На рельефном теле они завораживали Майю так же, как узоры мороза на стекле. Но стоило вспомнить их историю и в сердце щемило. Как и на ней, на Эльдаре осталось много отметин их долгой борьбы за последние месяцы.
— Я люблю тебя, — произнесла она.
Тянувший руку за рубашкой Эльдар замер, посмотрев на нее.
— Просто захотелось тебе это сказать снова, — смущенно улыбнулась Майя. Несмотря на то, что она говорила это не впервые, признание пустило сердце вскачь. — Я так люблю тебя. Ты столько сделал для меня, столько раз спасал. И я лишь надеюсь, что когда-нибудь в полной мере смогу отблагодарить тебя.
Взгляд Эльдара вспыхнул. Он шагнул к ней, обнимая за плечи и подтягивая к себе. Она вдохнула его теплый запах — мыла и распаренной кожи.
— Майя, — тон, с которым он произнес ее имя, пустил по телу ток, — как бы объяснить… Я жил во тьме и жил ради тьмы. Я не видел своего будущего, лишь горечь прошлого. Но ты… Впервые за долгие годы именно ты заставила меня усомниться в себе. То, как ты удивлялась этому миру, с каким восторгом смотрела на вещи, в которых я давно не видел красоты. Это заставляло меня вспоминать, каким и я когда-то видел этом мир. Рядом с тобой я чувствовал себя иначе. Чувствовал… живым. Я больше уже не мог жить, как прежде. И не хотел.
Он сжал ее руку, поднес к губам и слегка поцеловал пальцы. Посмотрел на шрам на ее ладони.
— А затем я смотрел, как ты боролась. Как стремилась защищать других, не смотря на боль, которую тебе причинили. И я увидел, что есть вещи, сильнее ненависти и боли. Ты показала мне в себе свет, когда я уже давно его не видел, — он мягко прихватил ее подбородок, заглядывая в лицо. — Ты первая спасла меня, Майя Семироз. Ты вытащила меня из бездны. Заставила поверить, что я не такое чудовище, как привык думать.
Майя смотрела в синие глаза, как в два бездонных зеркала. Коснулась ладонью его щеки, он прикрыл веки — два темных полумесяца на белом лице.
— В таком случае нам обоим нужно друг друга отблагодарить.
Когда он открыл глаза, взгляд его стал темнее пучины. В их густой глубине она увидела вспышку желания. Он коснулся губами ее скулы.
— Нам ведь не обязательно принимать приглашение Совета, — шепнул ей Эльдар в самое ухо. — Вместо того, чтобы слушать их скучные доклады, останемся здесь. Уж день без нас они переживут…
— Но если там что-то важное?
— Что бы там ни было, оно не станет важнее моей жены, — выдохнул он, накрывая ее губы своими.
Поцелуй Эльдара вскружил голову, словно глубокий глоток кислорода. Майя коснулась руками горячей кожи на его груди и порадовалась, что без перчаток. Обвила руками его шею и с нескрываемым наслаждением таки погрузила пальцы во влажные волосы.
Стоило признать, одними только губами Эльдар умел находить аргументы похлеще любых слов. Он нежно и в тоже время властно целовал ее; язык скользнул по ее верхней губе с тем же упоением, которым пробуется мороженное в жаркий день. Руки его плавно изучали ее талию, перешли на спину; пальцы нашли застежки платья…