— Припугнуть? — подняла вспыхнувшие глаза Майя на Лауру. — Это он тебе сказал? Что хотел припугнуть меня?
— Через день я узнала, что ты жива и готова исполнить свое предназначение, — кивнула Лаура и протянула ей стакан. — Выпей воды и перестань дуться. Маскарон отдал тебя стражам, но все контролировал.
Майя широко распахнула глаза. Ей вдруг стало не хватать воздуха.
— Контролировал? — Она резко вздернула руку, развернув изуродованной ладонью. — Ничего он там не контролировал!
Стакан выпал из рук Лауры и звонко разбился. Осколки разлетелись по паркету. Лаура с вытянутым лицом смотрела на кривой шрам, оставшийся от разорванной кожи.
— Но почему?…
— Потому что это Пожиратель Судеб, а не кофейня, — выпалила Майя. — Там беседы ведут не за десертом!
— Но… Как так… — рассеянно заморгала Лаура. А затем в ее взгляде мелькнула догадка. Она попятилась и без сил рухнула в кресло. — Тебя… Пытали? — еле выдохнула девушка, и снова ее лицо перекосило от новой волны ужаса. — Но как они могли… Почему твой отец допустил это…
— Он не знал, — опустила руку Майя. — Никто не знал, кроме Моргана. И Хрип-Костелома.
Лаура изумленно посмотрела на девушку.
— Это тот, кто…
— Убил Руту, — сухо подтвердила Майя. — Он жив и работает на Моргана. Его обратили в вампира, теперь он носит форму защитника города.
Лаура открыла рот, но слов так и не последовало. Она лишилась дара речи. Майя же подхватила с подлокотника кресла перчатки и надела их.
— Я не знала… — следя за ней, выдохнула Лаура едва живым голосом. — Майя, я не знала…не знала…он сказал, так надо для княгини…
Майя следила за тем, как девушка бессвязно что-то бормочет, хотя ее уже не слушала. Она думала о той ночи, когда рассталась с Маскароном, чтобы поговорить с отцом. Как затем маг явился к Лауре в сон и приказал срочно доложить на нее. Неужели он так сильно хотел настроить ее против Эльдара, что отдал на растерзание городской страже? Хотя нет, не страже, а именно магу Ковена…
От догадки у Майи сперло дыхание. В который раз шахматная доска крутанулась, и девушка осознала, что случилось той ночью на самом деле. Маскарон прибыл в Академию и рассказал ей про прошлое, понимая, что она так просто ему не поверит. Затем угодил в ловушку Эльдара и чуть не погиб. Майя заступилась за него, и он убедил ее, что готов пойти на мир с людьми и в доказательство отпустил на встречу с отцом.
Но на самом деле уже тогда знал, что до отца Майя не дойдет. Он сдал ее стирателю Ковена, зная, что королевский маг ищет его Армию для целей Оскарии. Выходит, Маскарон прекрасно понимал, что ждет Темную Княгиню в плену у такого чудовища как Морган. Знал, что от нее потребуют ответы и понимал, что с ней сделают, когда она не сможет их дать…
Чувствуя, что ноги ее не держат, Майя села в кресло. Напротив все также растерянно что-то объясняла Лаура. Но голос ее не доставал сознания Майи, дрейфуя где-то на его краю. Девушке же казалось, что она летит в пропасть и ухватиться ей не за что.
Все это время Маскарон методично разрушал мосты, которые она выстраивала, поступив в Тайлогос. Мосты к ее мечтам, мосты к ее родным и близким. Она ведь так хотела выучиться в Академии отца, вернуть семью и стать достойной чародейкой. Но пока она отчаянно старалась доказать, что чего-то стоит, маг в маске уже планировал, как все это уничтожить.
Все началось с трех ночей, когда она стала его невольной куклой. Последняя ночь была решающей. Ловко жонглируя правдой, он сыграл Майей, как разменной фигурой. Отдал порезвиться магу Ковена, чтобы она испытала такую боль и унижение, после которых смерть кажется спасением.
Но она выжила. И то, что осталось, маг подобрал и начал лепить себе новую игрушку — по своему образу и подобию. Он создавал ее красивыми словами, роскошью, властью и игрой в заботу. Хотя до этого оставил на ней уродливые шрамы. На ее теле и на душе. Похожие на те, что привели самого его во тьму. Теперь она видела, как он утягивал ее в свой ад, который умело выдавал за будущий рай.
— Майя… — голос на грани плача заставил вернуться в реальность. Лаура смотрела на нее, глаза ее напухли от подкативших слез. — Он убьет нас… Хотя скорее всего только меня. Ох, Майя, что теперь нам делать?! — она всхлипнула, закрыв лицо руками.
Майя подумала, что это она должна разрыдаться.
Как Аллан мог! Как посмел забрать все, за что она боролась! Как посмел раздавить ее надежды только ради своей извращенной забавы! Как посмел после всего этого еще и влюбить в себя…