Эта гордость и уверенность была разрушена в 80-ые, когда произошла лесбийская сексуальная революция (Джеффрис 1993), и класс предпринимательниц в лесбийской секс индустрии начали продвигать лесбийское порно, стриптиз, садомазохизм и проституцию. Эти новые сексуальные либертарианки лесбиянки высмеивали лесбийских феминисток за их антисексуальное пуританство и в частности за их практику равенства, которая стала несексуальной и неприемлемой. (Николс 1987; Стак 1985) Квир и постмодернистские лесбиянки продолжили нападение. Они считали геев своим образцом для подражания в сексе и трансгресии, и ставили под вопрос использование слова лесбиянка. (Батлер 1990; Ламос 1994)
Но лесбийская альтернатива, как способ создать персональное и политическое равенство, не потеряла свою обоснованность. Сейчас, когда значительное число гей теоретиков и активистов критикуют разрушительную природу мейнстримной гей культуры и сексуальной практики, лесбийская альтернатива становится все более и более важной. Исследование динамики гетеро отношений показывает, что женщины все еще переносят потери в отношениях с мужчинами. (Биттман и Пиксли 1997; Покок 2000) Женщины все еще несут ответственность за все формы домашнего труда, включая сексуальный и эмоциональный труд. Мужчины мало изменились в своем поведении. Они эксплуатируют женский труд, и делают только маленький вклад своего труда. Некоторые популярные формы гейской формы интимности, как мы видели в этой книге, страдают от серьезных проблем эротизированного неравенства. Лесбийская альтернатива должна быть в центре сцены, а не быть задвинутой в прошлое.
В этой главе я объясню, почему проект гейского равенства, который стремится защитить «приватную» сферу сексуальной эксплуатации от политического разбора, требующий равного доступа к гетеросексуальным привилегиям, произошедшим из подчинения женщин, не может помочь лесбиянкам или любым другим женщинам. Я предположу, что лесбийский феминизм, который стремится создать равенство в «приватной» сфере сексуальных и интимных отношений, должен считаться авангардом лесбийской и гейской политики и общей социальной трансформации.
Лесбиянки и повестка равенства
Фундаментальным понятием радикальной и лесбийской феминистской политики является «Личное это политическое». Фраза имеет два связанных значения. Это значит, что политические структуры «публичного» мира отражаются в частном мире. Таким образом, для женщин в частности, «частный» мир гетеросексуальности - это не область личной безопасности, убежище от бессердечного мира, но интимная область, в которой их труд извлекается и их тела, сексуальность и эмоции ограничены и эксплуатируются ради выгод отдельных мужчин и политической системы мужского доминирования. Сам концепт «приватности», как убедительно выразилась Катарин МакКиннон, «скрывал место избиений, брачного изнасилования, и женского эксплуатируемого труда». (МакКиннон 1987: 101) Но фраза имеет дополнительное значение, «публичный» мир мужской власти, мир корпораций, армии и парламента основан на этом приватном подчинении. Здание мужских отношений власти, от агрессивных угроз ядерным оружием до предложений о поглощении, построено на фундаменте отличия от «женской» сферы и женщин, которые обслуживают и выращивают мужскую власть. Трансформация публичного мира мужской агрессии, поэтому требует трансформации частных отношений. Публичное равенство не может произойти из частного рабства.