Если в целом балтийские части СС отличались хорошей дисциплиной и боеспособностью, то русские части выглядели в этом отношении весьма посредственно, а подразделения балканских мусульман и вовсе не приносили почти никакой пользы. При этом нельзя не упомянуть еще раз о части СС, которая совершенно не проявила себя в боевых действиях, зато заработала себе зловещую репутацию зверскими расправами с мирным населением. Это 29-я гренадерская дивизия Ваффен-СС под командованием Бронислава Каминского. Ее участие в карательных акциях характеризовалось изощренной и бессмысленной жестокостью. Никакие другие каратели не смогли превзойти подчиненных Каминского по этой части. Если в боях с партизанами в центральной России они еще показали кое-какую воинскую выучку, то в Варшаве, в 1944 году, действуя против Армии Крайовой и мирных жителей, они превратились в разнузданную толпу убийц и насильников, которая своими действиями шокировала даже видавших виды немцев. Перечень злодеяний, совершенных людьми Каминского, просто ужасает.
Таким образом, за несколькими исключениями, которые составляли балтийские дивизии СС, остальные восточноевропейские добровольческие части не представляли в боевом отношении особой ценности. В лучшем случае, их можно было использовать на второстепенных, более спокойных участках фронта, в худшем — они годились лишь на карательные акции.
ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЕ ДИВИЗИИ
Гиммлер отказывался считать эти дивизии полноправными членами эсэсовского братства, и это его пренебрежительное отношение выдает номенклатура, используемая для обозначения этих частей. Например, официальным названием дивизии «Хандшар» было 13-я горная дивизия СС (13Waffen-Gebirgs Division der SS), а не эсэсовская горная дивизия (SS Gebirgs Division). Следовательно, эти добровольцы были как бы на службе у СС, но не в самих СС. Правила запрещали им даже ношение на воротнике петлиц с эсэсовскими руническими знаками («молниями»). Для них ввели петлицы со специальными эмблемами. Однако эти пункты устава часто игнорировались, и иностранные добровольцы носили петлицы «настоящих» эсэсовцев.
Несмотря на это небольшое различие, данные части в остальном ничем не отличались от своих немецких товарищей по оружию. Они носили стандартное обмундирование Ваффен-СС и имели стандартную расчетную книжку СС, которая, правда, иногда была напечатана двумя параллельными шрифтами — кириллицей и латиницей. Разумеется, все эти тонкости не могли ввести в заблуждение ни население, ни юристов, расследовавших после войны преступления, совершенные иностранными добровольцами. Сразу после войны, когда симпатии к немцам находились на нулевом уровне, эти части считались обычными эсэсовскими войсками и всем было наплевать на разницу между эсэсовцами византийского происхождения и этническими немцами из так называемых классических дивизий Ваффен-СС. Нет сомнения, что эти восточноевропейские добровольческие части должны нести значительную долю ответственности за то, что о Ваф-фен-СС сложилось представление как об исключительно жестокой и безжалостной организации.
«КЛАССИЧЕСКИЕ» ДИВИЗИИ ВАФФЕН-СС
Западные добровольцы из Дании, Голландии, Бельгии, Норвегии и Франции, в основном, отличались довольно высокими боевыми качествами и вышли из войны, заслужив очень положительную репутацию частей, на которые можно было положиться в сложной фронтовой обстановке. Весьма показателен и тот факт, что против этих солдат редко выдвигались обвинения в жестоких расправах с пленными и мирным населением. В целом можно сказать, что эти части скорее улучшили репутацию Ваффен-СС, чем наоборот.
Но как же обстояли дела у так называемых «классических» дивизий Ваффен-СС? Этот термин часто использовался применительно к тем дивизиям, отбор личного состава в которые осуществлялся с соблюдением самых строгих расовых и физических критериев, устанавливаемых для кандидатов в полноправные члены СС. Эти дивизии, как правило, были отлично оснащены и имели почетные названия, обозначенные на нарукавной нашивке. Их личный состав обладал высокоразвитым понятием о чести своих подразделений. В эту категорию входили дивизии с порядковым номером до 20. Что же до дивизий с более высоким порядковым номером, то немногие из них по своим боевым качествам могли сравниться с первой двадцаткой. К тому же большинство дивизий, сформированных позднее, имело костяк из восточноевропейских добровольцев, представлявших, как уже было показано, за редким исключением, малоценный человеческий материал.
КАЧЕСТВА ЭЛИТНЫХ ЧАСТЕЙ
Однако не все дивизии первой двадцатки равно отвечали высоким требованием. Например, 4-я полицейская дивизия СС оснащалась хуже, чем другие. То же можно сказать и о 7-й горной дивизии СС «Принц Ойген». Обе использовались главным образом в антипартизанских операциях, и потому их оснащали устаревшей и трофейной техникой.
Подлинную элиту Ваффен-СС, однако, составляли дивизии, входившие лишь в первую половину этой двадцатки. Такие дивизии, как «Лейбштандарт», «Рейх», «Викинг», «Гогенштауфен», «Фрундсберг», «Гитлер-югенд» и «Гетц фон Берлихинген», своей воинской доблестью и презрением к опасности, иногда безрассудным, заработали себе завидную репутацию. Даже в самых удручающих, почти безнадежных обстоятельствах их моральное состояние и боевой дух оставались непоколебимыми. Эти дивизии действительно могут с определенным основанием называть себя частями, выполнявшими чисто боевые задачи. Однако, по некоторым сведениям, даже они были причастны к массовым расправам.
ТЕЛОХРАНИТЕЛИ ГИТЛЕРА
Самой знаменитой из всех дивизий Ваффен-СС была, вне всякого сомнения, дивизия «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», охранявшая самого фюрера. Эта часть стала одним из самых мощных бронетанковых соединений Третьего рейха. Ее эсэсовцы были элитой внутри элиты. Отбор личного состава был исключительно строгим. Туда попадали лишь самые лучшие. Самые крепкие, самые высокие, с чистейшей в расовом отношении родословной и самые преданные делу национал-социализма. Достаточно было иметь один пломбированный зуб, чтобы тебя вычеркнули из списка кандидатов. Эсэсовцы «Лейбштандарта» чрезвычайно гордились своим статусом и нарукавной нашивкой с именем фюрера. В отличие от армии, где офицеры обычно имели иное социальное происхождение, военнослужащие «Лейбштандарта» в этом отношении представляли собой довольно однородную массу. Жесткая классовая система Вермахта была неприемлема для Ваффен-СС, где все эсэсовцы были товарищами.
Офицерами там становились только те, кто отслужил определенный период рядовым эсэсовцем. Наличие этого стажа являлось обязательным для всех, кто поступал в офицерские училища СС. Младшие обращались к старшим, называя их по званию, без употребления «repp» (господин), как это было принято в Вермахте. Солдатам не разрешалось замыкать свои тумбочки на замки, поскольку это означало недоверие к товарищам, от которых в будущем, возможно, будет зависеть их жизнь. Военная подготовка осуществлялась на основе последнего слова тактики, и офицеры проходили ее наравне с солдатами. Все эти факторы способствовали тому, что дивизия «Лейбштандарт» превратилась в первоклассное боевое соединение — прекрасно оснащенное и вышколенное, с сознанием собственного превосходства и высоким боевым духом. Между офицерами и нижними чинами не было непреодолимых кастовых перегородок, что не должно удивлять, так как даже старшие командиры Ваффен-СС были относительно молодыми людьми.
МАССОВЫЕ РАСПРАВЫ В ПОЛЬШЕ
Почти с самого начала военных действий в сентябре 1939 года солдаты Ваффен-СС завоевали себе репутацию отчаянных храбрецов, сорви-голов, которым не было равных в рядах Вермахта. Впрочем, это не удивительно, если учесть полученную ими подготовку. Такая бесшабашность, однако, вызывала недоверие у армейского командования, которое в боевых сводках неизменно подчеркивало высокие потери эсэсовских частей. Эсэсовское командование в свое оправдание ссылалось на то, что Вермахт берег своих солдат, поручая СС наиболее трудные задания. Неважно, кто из них был прав. Важно то, что части Ваффен-СС блестяще выполняли боевые задачи, но при этом часто несли большие потери в живой силе.