Стремясь продемонстрировать возможность достижения взаимоприемлемых решений на переговорах, Советский Союз пытался учесть мнения, высказываемые на Западе, пойти навстречу тем из них, которые были продиктованы желанием найти взаимный компромисс.
21 декабря 1982 года Советским Союзом было предложено, чтобы в суммарном уровне в 300 единиц СССР и страны НАТО могли бы иметь равные подуровни — как по ракетам, так и по самолетам. СССР готов был сохранить лишь столько ракет, сколько их было у Англии и Франции, и ни одной больше. Речь шла о готовности сократить сотни ракет, в том числе несколько десятков СС-20.
3 мая 1983 года последовало дальнейшее развитие и уточнение советской позиции: было заявлено о том, что СССР предлагает установить абсолютное равенство ядерных потенциалов и по носителям оружия средней дальности, и по боезарядам на них.
Затем, выбивая почву из-под аргументов натовских пропагандистов о том, что СССР будет-де перебрасывать сокращаемые ядерные ракеты на Дальний Восток, Советский Союз 27 августа 1983 года заявил, что в случае достижения взаимоприемлемого соглашения, включая отказ США от развертывания в Европе новых ракет, он ликвидирует, то есть уничтожит, и пусковые установки, и ракеты как боевые единицы. Предлагалось реальное разоружение.
Впоследствии позиция СССР получила дальнейшее развитие.
Таким образом, советская позиция сохраняла нацеленность на достижение взаимоприемлемого компромисса на основе паритета в области ядерных вооружений средней дальности при радикальном понижении уровня ядерного противостояния в Европе.
Эта позиция нашла понимание в Западной Европе. Близкую к ней формулу выдвинули западногерманские социал-демократы, отошедшие от поддержки «ракетного решения» НАТО и выступившие в поддержку зачета английских и французских ракет при подсчете баланса средств средней дальности в Европе. На съезде СДПГ, проходившем в ноябре 1983 года, только 14 из 400 делегатов поддержали Шмидта, продолжавшего цепляться за это решение.
Советская позиция соответствовала интересам укрепления европейской безопасности. Позиция же США и их натовских пособников противоречила интересам большинства западноевропейцев. Борьба же вокруг ракет способствовала более четкому осознанию многими европейцами своих интересов.
Но Вашингтон продолжал идти напролом против четко выраженной воли большинства западноевропейцев, толкая перед собой руководителей стран Западной Европы, подобно тому, как перед танком толкают противоминный каток. Правящие круги этих стран принимали на себя основной удар негодующих народов. Единственное, что оставалось Бонну, Лондону или другим западноевропейским столицам, так это умолять Вашингтон о том, чтобы он занял позицию, которая хотя бы выглядела более гибкой. Дважды, в марте 1983 года, когда было выдвинуто «промежуточное предложение», и в сентябре, когда оно было модифицировано, Белый дом косметически видоизменял свой подход, но суть его оставалась прежней — он был направлен на блокирование переговоров и развертывание ракет.
Ракеты в Европе: последствия игры «с нулевой суммой»
В конце 1983 года Вашингтон начал, с согласия правительств ФРГ, Англии и Италии, размещение на территории трех западноевропейских стран первых партий ракет «Першинг-2» и крылатых ракет.
Ракеты замысливались как рычаг подрыва европейского военного баланса, соотношения сил в стратегической области, были направлены против разрядки в Европе, были призваны взвинтить напряженность, стать дополнительной цепью, приковывающей страны Западной Европы к стратегии Вашингтона.
И кое-чего он добился. Размещение ракет вызвало усиление напряженности в мире, оказалось подорванным доверие между государствами.
В Западной Европе под сенью ракет вольготнее почувствовали себя деятели крайне правого толка, всегда выступавшие против разрядки в Европе. Они осмелели уже в начале 80-х годов, когда к власти в Вашингтоне пришли их духовные братья — американские правые. Ракеты дали западноевропейским правым дополнительную инъекцию наглости.
В Западной Германии громче стали звучать никогда не замолкавшие там реваншистские голоса. Отчетливее реваншистские потки зазвучали и в речах некоторых боннских деятелей. Вновь, как это было в 50-х и 60-х годах, выпускаются школьные учебники и карты, в которых в цвета бывшего рейха закрашиваются польские, чехословацкие или советские земли. Восторг у реваншистов вызвала фраза, оброненная госсекретарем США Джорджем Шульцем во время выступления на Стокгольмской конференции. «Соединенные Штаты, — сказал он, — не признают законности искусственно навязанного разделения Европы». Эти идеи были подтверждены позже Рейганом и Бушем. Под вопрос ставились не более не менее как законность нынешних границ в Европе, решения Ялты, Потсдама, хельсинкские договоренности.