– Они такие красивые, когда спят, на что ты жалуешься? – мягко пошутила старуха. – Не беспокойся, молитвы первой ночи повредить не могут. После той, что ты произнесла, Хосе проспит столько, сколько надо. Конечно, к своему пробуждению он потеряет несколько килограммов, но это ведь лучше, чем куры или цифры, правда?
Тогда Фраскита в последний раз видела родителей живыми.
Через некоторое время, осенью, они ушли, никому ничего не сказав. Обшарив всю округу, нашли их тела – они лежали в обнимку на дне оврага в нескольких километрах от деревни.
Должно быть, отец сумел уговорить жену уйти, но Сантавела так легко свою добычу не отпускала.
Фраскиту привели к останкам, и она увидела на лице матери, повернутом к мужу, то выражение спокойного счастья, какое было на нем во время их последней встречи. Мертвое лицо словно говорило: “Они такие красивые, когда спят!”
Швея потребовала, чтобы ее родителей похоронили там, где нашли, дескать, не для того они бежали, чтобы их тела вернули в деревню. Они будут покоиться рядом на том пути, который выбрали. Поскольку священник без возражений смирился с этой причудой, никто не позволил себе ни малейшего замечания. Их приберегли на потом.
Вернувшись домой после похорон, Фраскита увидела, что круги под глазами у спящего уменьшились. И тогда она, спрятав учебник геометрии, улеглась рядом с мужем и стала безмятежно ждать его пробуждения, думая о последних словах матери.
Казался ли ей и в самом деле красивым лежавший рядом с ней мужчина?
Она была привязана к нему, как судно к своему причалу, и теперь только он, вместе с детьми, и удерживал ее в деревне.
Пробудившийся от долгого сна Хосе едва мог сидеть, и прошло несколько дней, пока он начал соображать. Прежде всего надо было убедить его, что он и правда так долго спал. Он стал подсчитывать дни на пальцах, и моя мать решила, что это добрый знак.
Анита, которая в отсутствие отца старательно записывала расходы, принесла ему гроссбух, казавшийся в детских руках еще толще. Хосе улыбнулся дочери и сказал, что отныне она и только она одна будет заниматься торговыми делами семьи.
Он не сразу вернулся к работе, заказчикам пришлось подождать, пока он закончит начатое, потому что первым делом он взялся мастерить крохотную повозку, ярко-красную игрушечную двуколку для сына. Он тщательно отделывал мельчайшие детали, а на крыше попросил сделать надпись огненными буквами: “Педро эль Рохо”.
Фраскита онемела от изумления, когда Педро получил свой первый детский подарок из рук отца, до тех пор его не замечавшего.
Видно, долг был выплачен, жизнь потихоньку шла, Фраскита подумала, что худшее позади, и успокоилась. До других людей ей теперь дела не было.
В этой мирной обстановке она легко произвела на свет Мартирио, третью свою дочь.
Желтый пес
В это время тихого счастья Лусия, уже не носившая платьев с блестками, каждый день приезжала верхом к Караско. Теперь, когда она стала официальной любовницей давно овдовевшего сеньора Эредиа, дружба с ней уже не могла повредить швее.
Наверное, Лусия не стремилась ни отыграться, ни даже покрасоваться перед деревенскими, она ездила верхом просто потому, что у нее была лошадь, и потому что в асьенде она этому научилась. Это было удобно, только и всего! Ей казалось, что жители Сантавелы если и не полюбили ее, то презирать перестали.
Она ошибалась.
Многие жалели бедняжку, когда расстроилась ее свадьба, матери рассказывали дочкам ее историю, чтобы напугать, но женщины, по большей части, видели в ней лишь несчастную девушку, обреченную торговать собой, а парни, вот мерзавцы, развлекались, валяя ее по кустам. Бесстыдница очень дорого заплатила за ошибку молодости.
С годами она нарисовала для себя ночной мир зарослей и темных закоулков. Мир под открытым небом, со множеством дорог, протоптанных только ее ногами и вьющихся по всему краю. Она научилась скрываться под платьем с блестками, рассыпать быстрые ноты аккордеона, завлекая клиентов, появляться неизвестно откуда посреди деревни. Она проделала для себя собственные двери. Благодаря своему сообщнику, бродячему псу, который с ней не расставался и бесстрашно бросался на неплательщиков, она справлялась с теми, кто хотел попользоваться ею задаром. Свирепый защитник дал ей возможность успешно заниматься своими делишками.