Короче, я кое-как поднялся, собрал волю и силы в кулак, и выбрался на дорогу. Был восьмой час утра. И потому я въехал в город еще до начала рабочего дня. Минск в 1961 году сильно отличался от города начала 21 века. Само собой, не было двадцатиэтажных многоквартирных домов, да и вообще в столице БССР явно преобладал частный сектор из деревянных домов постройки второй половины сороковых годов. Но пятиэтажки, которые я привык видеть старенькими, строили в огромных количествах. Только самые главные улицы были заасфальтированы. Еще, было совсем мало легковушек, больше автобусы и грузовики. Но и в районе восьми утра ничего похожего не было на автомобильные пробки, из-за которых с МКАД в центр несчастные десять километров дай бог за час проехать в такое же время. Путепровода на улице Кальварийской там, где торговый центр "Корона", не было, его заменял железнодорожный переезд. Не было и контактной сети для электричек. Естественно, мне пришлось подождать, пока проедет поезд, который тащил паровоз. Потом второй в другую сторону. Мля, вони не меньше, чем после тепловоза, а копоти в десять раз больше.
Но, слава богу, примерно в полдевятого я был уже на проспекте Ленина, по которому почему-то ходили трамваи. Зато явно не было метро.
Но долго не смотрел по сторонам на почти новые здания, сразу направился к главному входу в республиканское управление КГБ. Вид города подтвердил мое подозрение, что СССР развивался огромными темпами после смерти Сталина. А ведь среди левых постсоветского периода неприлично утверждать, что большая, если не основная часть советского наследия создана во времена позднего СССР.
Немного задержался у входа, сделал глубокий вдох и выдох, и вошел. Внутри меня встретил пост с сержантом КГБ. Тот сразу меня спросил:
— Здравствуйте, вы к кому?
— Я к самому генералу Петрову Василию Ивановичу, у меня стратегически важная секретная информация для страны.
— Подождите минуточку, — сержант вызвал кого-то, и ко мне подошел капитан КГБ, плотный невысокий лысоватый шатен примерно моего возраста, и сказал:
— Я дежурный следователь капитан Рысевец. У вас важная информация? Давайте предъявите документы, скажете у меня в кабинете, какой информацией владеете.
— Я прошу меня провести к Василию Ивановичу, чтобы лично ему все рассказать.
— Гражданин, к нему много желающих попасть, так что сначала мне все сведения доложите и предъявите документы, — пока вежливо на меня наезжал капитан.
— Свой паспорт только генералу КГБ Петрову покажу.
— Паспорт предъявите! Быстро! — уже строго потребовал Рысевец, тут направился ко мне дежурный наряд с ясными намерениями.
— Хорошо, никому не показывайте кроме Петрова, — с этими словами я протянул в обложке без надписей свой паспорт гражданина Республики Беларусь. Наряд стоял в нескольких шагах, готовый на меня броситься, а я стоял расслаблено, держа свой велосипед с сумками и рюкзаком. Капитан выхватил мой паспорт и раскрыл так, чтобы никто кроме него не видел, что там написано. Только раскрыл, так стал медленно листать и читать, глядя в паспорт, как баран на новые ворота, как скомандовал:
— Быстро со мной в кабинет!
Почти бегом вошли в кабинет, Рысевец сел за стол, я напротив. Он еще раз медленно и внимательно пролистал, прочитал и осмотрел мой паспорт, вынув его из защитной обложки. Там все как полагается: синяя обложка с надписями на трех языках и гербом золотом, на внутренней стороне переда обложки герб похожий на герб БССР, мелкие полоски, номер и серия паспорта дырочками, отметки о прохождении белорусско-украинской границы, прописка, штамп о регистрации брака, отметка о наличии ребенка, на последних трех страницах данные обо мне включая фотографию под пленкой. Само собой, по степени защиты от подделки советский паспорт 50-60-х годов здорово уступает паспорту РБ. Спросил нервно:
— Что это значит?!
— Это означает, что если не принять руководством страны целого комплекса специальных мер с широким использованием моих данных, то Советский Союз распадется через тридцать лет в результате практически бескровного поражения в холодной войне. В итоге будет пятнадцать признанных и три непризнанных новых государства, среди них три новых члена НАТО. Вернется капитализм.