- Но... прямо сейчас, товарищ Генеральный Секретарь? - уточняет Валк.
Эстонец думал, что записка - всего лишь пароль, чтобы сегодняшний Сталин поверил сообщению, которое отправил ему завтрашний Сталин, но, похоже, простая на вид бумажка оказалась чем-то намного большим. Если текст означает именно это, то почему сам завтрашний Сталин не сказал ученому прямо? Неужели он боялся, что тот скроет информацию? Или интерпретация записки сегодняшним Сталиным настолько неожиданна, что на самом деле завтрашний Сталин даже не подумал бы о таком путешествии? А возможно, Сталин, бесконечно мудрый, подумал обо всем этом, как только понял, что Валку удалось отправиться в будущее, но знал, что когда тот вернется обратно, чтобы предупредить инцидент с лошадью, будущее изменится, а значит, и его идея тоже. Отправить сообщение и назначить доктора Валка ответственным за предупреждение фиаско на Параде Победы гарантировало сохранение идеи диктатора, даже если будущее изменится. Сталину из прошлого, то есть, сегодняшнему, придется выполнить миссию, что бы ни случилось.
- Ну... - задумчиво говорит генсек. - Может быть, сейчас не самое подходящее время. Я очень занят планами на завтрашний парад. Особенно теперь, когда надо проверить каждый этап подготовки! Но как только парад закончится, хочу, чтобы моя секретная охрана была направлена в лабораторию, где находится машина, для стратегического собрания. И об этом никто больше не должен знать, понятно?
- Так точно, товарищ Сталин! Но... как же мои коллеги? Я не имею самостоятельного доступа к машине, - отвечает Валк.
- С ними я разберусь. Теперь можете быть свободны, - говорит Сталин.
Ученый, нервничая, уходит. Фраза «С ними я разберусь» крутится в его голове. Он опасается за жизнь своих коллег, которые теперь стали неудобством для сталинских планов, а вождь не особо ценит человеческие жизни, и вряд ли поможет то, что эти ученые - одни из самых умных голов СССР, а Кайсина - одна из самых ценных спецагентов. С другой стороны, он никому не может сообщить о планах диктатора, опасаясь за собственную жизнь. Даже если его коллеги станут бесполезными для проекта, у него самого еще есть шанс выжить, благодаря знанию управления машиной. Сталину понадобится его помощь, по крайней мере, чтобы отправиться через портал времени, а что потом - неизвестно.
Валка, вернувшегося в лабораторию коллеги, обсуждавшие в этот момент удачное путешествие на День Победы, встречают расспросами о разговоре со Сталиным.
- Ну что, Эндель, как там? - любопытствует Хмельницкий.
- Да, как все прошло? Он больше не собирается играть в Александра Невского? - присоединяется Нохчий.
Вопросы ученых застают Валка врасплох, он вдруг понимает, что в мыслях о решении Сталина отправиться в будущее и об угрозе, которую этот план представляет для жизни его коллег, он совершенно забыл спросить вождя, изменит ли тот планы насчет своего триумфального выхода на коне.
- Да, все отлично, дорогие мои! - напрягаясь, возвращает доктор привычную улыбку. - Товарищ Сталин решил не раскрывать план своих действий, а просто поблагодарил за ценную информацию.
- Ха-ха-ха! Хотел бы я посмотреть на его реакцию, когда он услышал о завтрашнем фиаско! Наверное, покраснел от стыда! - шутит Нохчий.
- Только если он поверил, - сомневается Самани. - Зная, какой у нас вождь, он, наверное, не поверил сообщению.
- Ну что вы, товарищ Сталин доверяет мне, ведь он в курсе каждого нашего шага, не так ли, товарищ Кайсина? - обращается Валк к агенту, которая продолжает конспектировать все происходящее.
- Пожалуй, будем действовать согласно изначальному плану. Соберемся здесь завтра в 08:00 и встретим Вас, верно? - серьезно спрашивает Лидия, возвращаясь к теме.
- Именно. И вместе направимся к трибуне у мавзолея, откуда и будем наблюдать шествие, которое, полагаю, будет безупречным! - подтверждает доктор Валк. - То есть, если бы не дождь...
- Дождь?! И что?! - удивляются присутствующие.
- Ну, завтра будет дождливое утро, но это не помешает событию, хотя демонстрацию ВВС придется отменить... - отвечает доктор, немного погрустнев.
- Эндель, а не лучше ли сразу перенести парад на другой, солнечный день? - качает головой Нохчий.
- А ты попробуй перенести такое значимое событие! - возражает Хмельницкий. - Кроме того, если провести парад позже, то могут появиться другие факторы. По крайней мере, Эндель уже был там, узнал, что инцидент со Сталиным будет единственной серьезной проблемой, помимо непредсказуемого дождя.