— Где? Где? — закричала я, а потом увидела.
Он похож на огромное белое облако. Внизу у облака прикреплена кабина с множеством круглых окошек.
— Новая серия, — сказал Валя. — Полетите с комфортом. С реактивными движителями.
— На самолете было бы быстрее, — сказала мама.
— Зато весь Севморпуть как на ладони, — сказал Валя. — Софье понравится. Так, Софья?
— Так, — сказала я. Мне уже сейчас нравилось. И не терпелось забраться в кабину дирижабля.
Валя помог вытащить наши вещи. Мы встали в конец очереди. Мама вежливо спросила:
— Вы крайний?
Солдат в форме ответил:
— Да.
— Тогда мы за вами будем, — сказала мама.
Но солдат сказал:
— Проходите вперед, товарищи. Мы вас пропустим.
Мама не соглашалась, но вокруг нас собрались остальные солдаты и стали наперебой уговаривать пройти и сесть в дирижабль без очереди. Потому что мама с ребенком, то есть со мной. И еще с Федей.
Когда маму все же уговорили, мы подошли к лесенке. Там стояла строгая тетя в синей форме.
— Ваш билет, пожалуйста, — сказала она.
— Корзина, картина, картонка и маленькая собачонка, — сказал Валя.
— Собака привита? — спросила тетя.
— А что такое привита? — спросила я Федю.
— У вас девочка с собакой разговаривает, — сказала тетя.
— Это не собака, — засмеялась мама. И протянула тете какие-то бумаги.
— Добро пожаловать на борт, — отдала нам честь тетя.
И мы поднялись по лесенке. Внутри нас встретила еще одна тетя в форме и проводила к нашим местам. Кресла были такими большими, что я залезла с ногами.
— Если девочка захочет спать, то можно разложить в кровать, — сказала тетя. — Одеяло и подушку я вам принесу.
— Я не захочу спать, — сказала я. — Еще чего! Я буду смотреть в окно!
— В иллюминатор, — поправил Федя. — И это не тетя, а бортпроводник. На самолетах их называют стюардессами, а на дирижаблях — бортпроводниками.
— Устроились? — сказал Валя. — Ну, тогда я пошел. Счастливого полета!
Он помахал нам рукой и уехал.
Скоро мы полетели.
Как мы летели на дирижабле.
Я смотрела в окно, которое называлось иллюминатором. Наш остров стал совсем крошечным, а потом все закрыли облака. Мне стало скучно, я пошла гулять.
— Ты куда? — спросила мама.
— Гулять, — сказала я. — Можно?
— Только осторожно, — сказала мама.
И я пошла. Много мест было свободных, садись где хочешь. В других сидели солдаты. Демобилизованные.
— Куда вы летите? — спросила я у них.
— Наша служба закончилась, — сказал солдат. — Теперь мы все летим домой.
— А где ваш дом? — спросила я.
— У меня в Твери, — сказал солдат. — Я теперь поступлю в университет и буду учиться на учителя математики.
— А у меня — в Алма-Ате, — сказал другой солдат. — Я тоже поступлю в университет и буду учиться на агронома. У нас знаешь какая целина?
— Не знаю, — сказала я.
— Приезжай, увидишь, — сказал солдат из Алма-Аты.
Третий солдат ткнул пальцем в иллюминатор:
— Смотрите! Грузовой тримаран!
И все стали смотреть. И меня пустили посмотреть. Облака немного разошлись, стало видно море, и крошечный кораблик, похожий на букву Ж. За ним тянулась тонкая белая линия.
— Я на таком хочу плавать, — сказал солдат. — Буду поступать в Мурманское судоходное училище. Знаешь, какая у него скорость?
— Не знаю, — сказала я. А Феди рядом не было. Поэтому спросить я не могла.
— Большая! — солдат головой покрутил.
А внизу появилось много крошечных кораблей. Они двигались в противоположные стороны. А потом показалась земля.
— Ой, какая девочка! — сказала девушка в форме. — Пойдем к нам! Мы тебя угостим.
Девушки тоже были демобилизованными. Но в иллюминатор они не смотрели. Они смотрели в зеркальца и красились. Мама никогда не красилась. А девушки красились, и мне было интересно на них смотреть.
— Как же я соскучилась по макияжу, — сказала девушка, что привела меня к их столику. — Два года без помады!
Другая засмеялась:
— Ты же сама нам запрещала краситься, товарищ старший сержант!
— По уставу не положено, — сказала старший сержант. — Вот ты, девочка, красишься?
— Нет, — сказала я. — Мама говорит, я и так красивая.
И девушки стали смеяться.
Как я вступила в общество чистых тарелок.
Я смотрела как девушки красились, а потом меня нашла мама и отвела на наше место. Там ждал дядя в белой форме, перед ним стоял ящик на колесиках.
— Что будете кушать? — спросил дядя.
— Мороженое, — сказала я.