В зале загудели, раздались резкие выкрики с мест. Судья снова стукнула молотком, призывая к спокойствию, и кивнула Курбатовой: — Мы приняли это во внимание, учитывая и не совсем правильные ответные действия свидетеля. Прокуратуре дано поручение разобраться с работой оперативной группы КОБ.
— Но, товарищ судья, это дело государственной важности! Мы согласны, что действовали несколько поспешно, но у нас были на это веские причины — встала с места женщина из КОБ — Стоит ли его отдавать на откуп непрофессионалам?
— Я уже видела ваши профессиональные действия в деле, милочка — язвительно посмотрела на нее судья — Три дня простую студентку не могли найти. Одних ваших слов мало, мне нужны факты. Вы же ничего предоставить так и не смогли. Поэтому все ваши ордера и заявления объявляю отмененными, гражданка Русакова объявляется свободной от наказания за те противоправные действия, связанные с защитой своих прав и свобод. Заседание суда объявляется закрытым.
В зале радостно загомонили. К Алене начали подбегать знакомые и совершенно незнакомые люди. Ее обнимали, поздравляли. А девушка почувствовала, что с ее плеч, наконец, свалилась тяжесть, гнетущая ее все эти дни.
А немного позже в узком коридоре суда случилась неожиданная встреча. На пути идущей к выходу подполковника Низовцевой неожиданно появился высокий и крепкий молодой человек.
— Степан? Ты что здесь делаешь? — женщина с интересом подняла глаза, мужчина был выше ее на голову.
— А мне вот интересно, что ты здесь делаешь, Ирина?
— Работа.
— Работа? Зачем ты здесь? — он угрюмо двинулся к ней.
— А тебе что? Ты… — у нее расширились глаза — Ты с этой девушкой?
— Да, и держись от нее подальше, су. а!
— Не тебе решать, Степочка — она ухмыльнулась, по звериному ощерив зубы — Лучше не влезай в эту историю, по-хорошему тебе советую, по нашей стаарой памяти.
— А кто должен решать? Твоя что ли проклятая кодла? Предупреждаю, шею тебе и твоим подельникам сверну.
Низовцева ничего не ответила, прошла мимо, бросив на ходу: — Неизвестно, кто еще шею себе свернет, сосунок — ее глаза недобро блеснули, и она тут же начала набирать на виртуальной клавиатуре сообщение.
— Идем, идем скорей — Удальцов схватил Русакову за локоть и начал подталкивать дальше по коридору, затем взял ее за руку и потянул к лестнице.
— Степа, куда ты меня тащишь?
— Потом, Алена. Нам надо срочно уходить.
Что-то в голосе молодого человека заставило девушку подчиниться ему. Он перехватил ее походный баул и стремительно устремился вниз: — Здесь вторая лестница. Надо уходить, пока они не опомнились.
— Да кто это они?
Степан резко обернулся, его лицо приблизилось вплотную: — Милая, это очень опасные люди.
Алена только распахнула глаза, но благоразумно промолчала. Эти, полные тревоги дни, уже научили ее держать себя в руках. Они выскочили на улицу, начинал моросить мелкий дождик. Удальцов внимательно оглянулся, затем махнул рукой, и они вдвоем одним махом перебежали дорогу. Пройдя через небольшой сквер и углубившись во дворы старых зданий, пара остановилась, спрятавшись за какую-то хозяйственную постройку.
— Ты, наконец, сможешь мне сказать, что происходит? — девушка смотрела тревожно и выжидающе.
— Это сложно объяснить, Алена. Если я все правильно понимаю, они очень опасные люди. Ты видела ту женщину, с которой я разговаривал?
— Да, это та следователь, которая пыталась меня незаконно допросить.
— Тогда все ясно. Она в их банде! Не смотри так, мне отец про такие рассказывал, больше пока ничего сказать не могу.
— Тогда тем более надо обратиться в милицию или… прокуратуру. Судья же был за нас!
— Не все так просто Аленушка. Эти негодяи могут и убить запросто, заметая следы. Нет человека и нет дела!
Девушка еще больше распахнула свои большие зеленые глаза. Степан смотрел на нее с искренней тревогой. Но ни испуга или страха в его лице она не заметила, только решимость и спокойная готовность к схватке. Это сразу успокоило Алену и придало ей желания действовать.
— Какие у нас планы?
— Так — Степан задумался — нам надо временно исчезнуть. Они все силы сейчас бросят на наши поиски. Их банда будет использовать возможности органов в собственных целях. Они, скорей всего, пойдут сейчас на все. Интересно бы знать ради чего это делается.
— Они ищут моего отца, Степа. Тот КОБовец, который меня допрашивал, заявил, что он жив.
— Кто он, твой отец?
— Работал на Корпорацию, погиб в Пакистане.