Однажды утром в опостылевшем бараке на окраине Анадыря, сбривая едва пробивающийся пушок, он окончательно понял, что не может у тридцатилетнего мужика так долго сохраняться лицо и тело шестнадцатилетнего мальчишки…
2012–2061.
Если бы не две пластические операции, сделанные за огромные деньги в подпольных клиниках Эквадора и Индонезии, к шестидесяти годам Михаил Веремеев выглядел бы не больше, чем на двадцать, от силы — двадцать пять. Операции стоили больших денег, но он вовремя сориентировался в мутное время перестройки и сумел сколотить неплохой капитал. А сколотив, забросил бизнес, спрятал деньги в заграничном банке и вплотную занялся наукой.
Михаил давно понял, что и зачем сделали с ним в далеком шестьдесят первом. Его не обманывала произошедшая в стране смена декораций. Только смерть главных действующих лиц и вовремя принятые им меры по заметанию следов избавили его от пристального внимания власть имущих. Дураку понятно, как бы они поступили, узнав, что рядом с ними уже шестой десяток лет живет избавленный от всех болезней нестареющий человек! Михаил испытывал непреходящую острую ненависть ко всем без исключения властным старцам и их подручным, преждевременно загнавшим в могилу его родителей, а самого его превратившим в подопытную крысу и лишившим возможности вести нормальную человеческую жизнь. Когда подошло время, ему пришлось, скрепя сердце, навсегда расстаться с постаревшей женой и взрослыми детьми. А что было делать, если он выглядел младше старшего сына? С тех пор семью он больше не заводил.
А ведь дальше будет только хуже, понимал Михаил. Рано или поздно придет время, когда придется имитировать собственную смерть, чтобы возродится в другом облике и под чужим именем. Если он не хочет оказаться разобранным на составные части где-то в секретной лаборатории.
Пока же он всерьез занялся генетикой. С единственной целью — досконально разобраться, что натворил с его организмом канувший в безвестность чуточку безумный доктор Глеб Романович Кособоков. Чтобы разобраться с предысторией своих злоключений, Михаил Веремеев перелопатил огромный объем открытой и закрытой (но открывшейся за большие деньги) информации. От материалов экспедиции, направленной в тридцать третьем году советским правительством на поиски тайных знаний гималайских махатм (и ведь нашли, чертовы комиссары, и немало!), до создания при покровительстве Никиты Хрущева секретной медицинской лаборатории. И — нелепой гибели Глеба Романовича под колесами грузовика в канун нового, тысяча девятьсот шестьдесят второго года…
Собрав из разрозненных, отрывочных кусков (особенно пригодились навсегда врезавшиеся в память детские воспоминания) общую картину проделанной Кособоковым работы, Михаил пришел в ужас. Шанс добиться успеха составлял у Глеба Романовича не больше одного на десять тысяч. Соответственно, такой же шанс был у Михаила остаться в живых, что подтверждала гибель шестерых несчастных мальчишек. Наверное, сумасшедшему ученому содействовал сам сатана или какие-то другие запредельные силы. А генеральный секретарь оказался приземленным реалистом и от того, поторопившись, пролетел мимо заветной цели.
Михаил Веремеев тоже не стал рассчитывать на упомянутые высшие силы, положившись на здравый смысл и достижения современной науки. В итоге многолетних исследований к восьмидесяти годам он окончательно убедился: впереди у него, как минимум, еще два таких срока. Без болезней и всех прелестей мучительного старения. Просто однажды организм выработает свой ресурс и прекратит существование. А до того он, подобно таракану, может без всякой опасности для здоровья жить даже в районе радиоактивного заражения после ядерного взрыва.
Исследования так захватили Веремеева, что он почти не обращал внимания на происходящие в окружающем мире события. Как-то внезапно, будто никто этого не ожидал, подошли к концу мировые запасы нефти. К этому же времени рванули несколько ядерных реакторов, потом возникла неразрешимая проблема с захоронением радиоактивных отходов с АЭС, и под давлением общественного мнения они начали останавливаться одна за другой. Промышленность стала захлебываться от недостатка энергии. Мелкие стычки за неотработанные до конца шельфовые нефтяные месторождения перерастали в конфликты с применением тактического ядерного оружия, которого к этому времени не имели разве что некоторые страны Центральной Африки. Украина и еще несколько бывших братских республик ощетинились ракетами в сторону России, заломившей непомерную цену за остатки тюменской нефти. А у самой России хватало собственных проблем — часы до обмена ядерными ударами со Штатами показывали без нескольких секунд двенадцать.