Ненадолго между друзьями воцарилось молчание. Шустрин пытался переварить услышанное. Он и не подозревал, что в голове друга детства, того, кого называли пореем, окажутся подобные мысли.
— Мишаня, я не хочу, чтобы ты участвовал во всем этом, не из-за страха изменить мировосприятие. Или не потому что, считаю недостаточно смелым. — По прошествии минуты, предоставленной толстяку на размышления, Паша решил расставить все точки над «И»: — Все гораздо прозаичней. На стрелках можно пулю схлопотать. Раз, и нет больше поедателя беляшей в этом мире.
Шустрин насупился. Он был рад узнать о беспокойстве друга, но почувствовал себя бесполезным.
— Ты тоже можешь поймать пулю, Паша. Может, ну его нафиг, этот риск? Есть же… другие люди. — Мишаня, отзанимавшись с Расулом, и бойцами некоторое время, притерся к ним. И не мог напрямую сказать, чтоб друг детства, даже если не хочет идти мирным путем, оставил все проблемы охранникам.
Разве не за этим они нанимались? Разве не за это получают огромную зарплату?
— Мне ничего не грозит. — Паша похлопал себя по груди, заставив стальные пластины громко зазвенеть. — А даже если не повезет… Я готов отправиться в ад за свои амбиции. И тебя там не жду, понял?
Щелкнув товарища полбу, от чего тот едва не сел на задницу, Паша ухмыльнулся.
— Не накручивай себе. Работа есть? Есть. И ты мне очень сильно помогаешь. — Может и преувеличивал, но он точно не лукавил. Мишаня своими разъездами по деревням сэкономил несколько дней напряженной работы, или сутки подбора компетентного персонала. С опытом и практикой толстяк сможет гораздо больше, так что его участие в опасных делах вообще не требовались. — А если заняться нечем, найди девушку. Пристрой стручок, сразу свои проблемы появятся.
У Мишани дернулась бровь. Он бы и сам хотел, так кто же будет встречаться с толстяком?
— Расправь плечи великан. В тебе духу больше, чем в большинстве людей на этой вонючей планете. Нет ни единого шанса, что красивые девушки не заинтересованы смелым четким ровным типом. Если ко всему прочему приложатся вот эти вот бумажки… — Вытащив из верхнего кармана темно-зеленого пуховика сверток банкнот, Паша даже не стал распечатывать их. Просто сунул в пухлые руки, чтобы друг познал прелести транжирства, и не забивал голову всякой чушью. — Зарплата, и премия за расторопность. И да, по поводу женщины… осторожнее с этим. Я рекомендую сделать глоток вина, а не нажраться в сопли. Это физически необходимая для ментального здоровья процедура. Но процедура очень опасная. Не заигрывайся.
Оставив друга детства наедине со своими мыслями, Паша подошел к Жеке Фуницыну уже без всякой улыбки.
— Готовы? — Дождавшись утвердительного кивка, он немедленно распорядился: — Поехали. Пока один толстяк не сообразил, что его волей, и свободой выбора манипулируют.
Глава 18
Лена Димченко
— Волей, и свободой манипулируют с помощью дешевых методов социального контроля, да?.. — Проводив взглядом уезжающие машины, Мишаня растянул губы в тонкой улыбке. В светло-карих глазах заблестели изумрудные огоньки, которые исчезли так же быстро, как искры, поднимающиеся с костра. — Не совсем социального…
Бросив это вслед ничего не подозревающим бойцам, чьи головы забиты предстоящей стрелкой, толстяк зашел за поместье. Подальше от лишних глаз. Оглядевшись, он запрокинул голову к небу, а затем закатил глаза, и потерял сознание.
В то же мгновение на набережной, в двухэтажной квартире, на кожаном диване, пришла в себя эффектная блондинка. Фигура как у дьяволицы, милое и невинное личико ангела, а одежда: строгая блузка с расстегнутыми верхними пуговицами, черная юбка-труба выше колена, с темными чулками, и высокими каблуками, словно у бизнес-леди. Весь ее образ буквально кричал: «Не связывайся, не смотри, не подходи, пропадешь!».
— Справилась? — Юлиан, сидевший в кресле напротив, с интересом спросил.
Он отпил горячий кофе из белоснежной фарфоровой чашки, привезенной прямиком из Китая. Запрокинул ногу на ногу, опираясь Оксфордом на персидский ковер, и притираясь задницей к коже буйвола, которой обшит диван. Старший Димченко явно наслаждался своим положением, несмотря на то, что каждый день читал сотни отчетов о нищете жителей Горьковской области.