— Кто у вас старший? Выйди, поговорим по-мужски, решим вопрос без оружия. — Вдруг среди толпы послышался тяжелый горский акцент, совсем как у Расула Абдулрашидовича. Но тут голос с хрипцой, и принадлежал седому старику с короткими волосами, да аккуратной бородкой.
Паша, занятый тем, что распечатывал клейма гранат из ящика, на секунду поднял голову. Вид восьмидесяти вооруженных мужиков, готовых в любую секунду нажать на курок, особого желания перебираться на ту сторону не вызывал…
«Брюхо и грудь в порядке, в штанах кевлар, а вот башка ничем не защищена. Прилетит шальная, и здравствуй — до свиданья».
— Кто у нас самый старший? — Оглядевшись по сторонам, в поисках наиболее почтенного по возрасту представителя, которого не жалко, он выгнул бровь. — Никто? Вы че, ваджайнами обзавелись, возраста своего стесняться? Или идентифицируете себя как семилетние боевые вертолеты? А как нарываться на масштабные стрелки так все — ветераны, да?
Оконфуженные полупонятной риторикой, нервные охранники не нашлись чем ответить. Даже Евгений и Расул, привычные к странностям начальника, промолчали. Уже собираясь выставить собственную кандидатуру, однако Паша взял на себя инициативу прежде.
— Старших нет. Советский Союз — все равны. Но по праву ББЧ, ты можешь обращаться ко мне, как дедушке Максиму. — Забавные слова и улыбка на лице не могли скрыть опасности Павла. Почти два метра ростом, плечи широкие, в дверной проем не пролезут. В руках массивный лист стали, толщиной девять миллиметров, с двумя наглухо приваренными ручками для щитового хвата. Он больше походил на средневекового воина, чем на бандита, явившегося на перестрелку. — Прежде чем начнем, скажи: все кому надо собрались? Или нужно подождать чьих-то братишек, друзьяшек, и мужей? Не хотелось бы потом отлавливать по городу припозднившихся.
Прикрывая половину лица щитом, Паша с беззаботным выражением оглядывал Дзержинских держателей подпольного мира. На официальной стороне у него все улажено благодаря Юлиану, осталось решить вопрос с этими.
— Ты кого под петухов подвести хочешь, пережорыш⁈ — Малинов Олег — сухощавый мужичок невысокого роста, лет тридцати трех — тридцати пяти, громко возмутился.
У него нет ни физических возможностей для разборок с двухметровым здоровяком, ни собственного оружия. Однако всегда хватало храбрости в сердце, благодаря чему Олега окружали охранники с автоматами, красивые женщины, и другие статусные атрибуты.
Когда его парней на рынке спровоцировали Горьковские, Малинов лично отправился решать вопрос. Кто бы мог подумать, что безобидный очкарик из вражеской банды без всяких предпосылок выстрелит ему в колено, а затем в ляжку.
Поруганная честь и достоинство требовали мести. Однако теперь он стоит под дулами автоматов, на морозе, и не знает, как выбраться из ситуации живым.
— Пережорыш… какой забавный будущий труп. — Паша сквозь прищуренные полумесяцем веки посмотрел на собеседника, и не мог не умилиться. — Когда закончим, повешу его на ключи, как брелок.
Глава 21
Добровольный плен
— Дорогой мой друг. — Зелимхан тяжело вздохнул, видя, что противоположенная сторона никак не хочет идти на контакт. А путей для отступления совсем нет. Опушка открытая, даже если в лес бежать, пули догонят… — Не нужно всего этого, ни нам, ни вам. Пусть твои парни, кто с Малиновым дорогу не поделил, сами разберутся. И мы разойдемся. В дела друг друга лезть не будем, слово Зелимхана.
В этот момент Малиновские посмотрели на старого горца холодными глазами. Они о другом договаривались, а теперь трухлявый пень заднюю дает? Этого твое слово стоит⁈
— Если бы было никому не нужно, такая толпа сюда бы не приперлась. — Оставаясь начеку, Паша все-же стоял во весь рост, готовый к неожиданному огню со стороны противника. Сверхчеловеческих рефлексов вполне достаточно, чтобы вовремя сдвинуть щит на десять сантиметров. — Не нужно притворяться, будто все здесь из-за неурядиц на рынке. Нет, мы здесь, чтобы получать прибыль с этого города. А вы, чтобы получать прибыль с нас. Вот в чем реальная суть конфликта. И мы к нему подготовились, а вы — обосрались.
Насмешливые замечания здоровяка вывели многих из себя, но под дулами автоматов особо не побыкуешь. Нужно осторожно подбирать слова, чтобы потом другим не пришлось подбирать остывшее тело.
— Твои приехали в наш город, навели беспорядок, без спроса толкали товар, по беспределу стреляли, и уехали. Думаешь, мы здесь — терпилы? С нами не надо считаться? Думаешь, сможешь всех уважаемых людей раком поставить? — Почувствовав запах жаренного, и что его собираются бросить на произвол судьбы, Малинов начал изъясняться от общности. Вынуждая остальных сплотиться, дабы не потерять лицо. — Не получится! Трусов здесь нет!