Невольные зрители уже с улыбками наблюдали за шоу, полностью уверенные, что юноша, в действительности, профессиональный фигурист. Только Карина с Сергеем знали, что Паша никогда в жизни не выходил на лед в коньках.
Уверены были в фальшивой игре и фигуристы, посвятившие годы на отработку хореографии и элементов. Но когда здоровяк, после ужасного, с точки зрения техники, двойного Акселя, выдал четверной… Подлетев словно на пружинках, и сверлом прокрутившись в воздухе с высекающим лед приземлением, челюсти фигуристов слетели с петель.
Исполнив сложнейший элемент без какого-либо напряжения, Паша обычными шагами снизил скорость. Он и не подозревал, что на три десятка лет опередил перового исполнителя данного трюка. Даже подумывал исполнить пятерной. С его то способностями, можно под полусотню закрутить.
— Ладно, накатался я. Какой-то неинтересный вид спорта. Годы тратить на эту фигню?.. Да лучше камасутра. — Не обращаясь ни к кому конкретно, но говорят достаточно громко, Паша сделал последний круг, после чего вышел из калитки. Выходил он с десятками ошеломленных взглядов, прикованных к могучей спине.
Глава 41
Работа родителей
Пока Паша с родителями расшнуровывался, и сдавал коньки, по пятам следовали фигуристы. Никто не подходил, не докучал, однако патлатый тренер явно намеревался. Он не знал, с какой стороны подступиться к здоровяку, пытавшемуся учинить расправу над ребенком. Тем более подопечным. В то же время и от отчаянного любопытства избавиться не мог:
«Не понимаю… Где он тренировался? Явно не в Горьком, да и не в области. Иначе были бы знакомы. Пришел с родителями, значит — местный. Или переехал недавно? Почему с такими талантами не выступает? Да, веса у него слишком много, но скинуть — не проблема. А гибкость, и координация на таком уровне… явно природное. Четверной Аксель — с ума сойти! Такую тушу в небо в небо подкинуть, силовые безумные. Нужно подойти, нужно…».
Раздираемый противоречиями тренер не заметил, как чета Коноваловых тихо-мирно выскользнула из стадиона. Он упустил возможность удовлетворить любопытство из-за нерешительности. С той же проблемой столкнулись родители Павла.
Карина и Сергей бросали полные сомнений взгляды на сына, который шлепал по хрустящему снегу как ни в чем небывало.
Юноша и раньше показывал себя с необъяснимой стороны: Неясно откуда взявшиеся таланты по производству уникальных товаров, и еще более уникальных станков. Чудовищный рост мышц, за считанные дни превративший щуплую швабру в мясной танк. Словечки, непроизвольно вылетающие из поганого рта, совершенно незнакомые советскому гражданину. Резко изменившийся темперамент, хотя правильнее будет сказать усилившийся. Паша, к несчастью родителей, уже был озорным негодником. Но недавно ему будто в трусы иголок насыпали.
Все это по отдельности могло хоть как-то вписаться в картину мировосприятия советского токаря и учительницы. Но вместе… производило тревожное впечатление.
После того как юноша, совершенно не умеющий кататься на коньках, выдал подобное… Это явно не то, на что был способен нормальный человек.
Тем не менее, родители молча сели в автомобиль, из которого Вениамин спешно вымахивал сигаретный дым. И до самого дома ничего не спрашивали. Может, из-за присутствия постороннего, а может, из-за иных переживаний. Но уже в квартире, когда Паша собирался пополнить вечно голодный желудок, мама остановила его перед кухней с нерешительным выражением:
— Сынок… с тобой все в порядке? — Карина не знала, какой правильный вопрос задать, и нашлась только этим.
— Вообще—то не очень. — Вскинув брови, Паша не преминул возможностью притвориться слабым и вялым. — Не знаю, может, простыл на льду… Голова кружится, подташнивает. Наверное, в школу завтра не смогу…
— Ты пойдешь в школу! Пусть хоть война начнется, все равно пойдешь! — Позабыв о первоначальных намерениях, татарка рявкнула.
Перед отъездом она обещала классной руководительнице сына быть с ним построже, но так и не успела воплотить в жизнь обещание. Что-то подсказывало сердцу матери, что во времени отъезда Пашка совсем не был прилежным учеником. Так что теперь, по крайней мере, он не имеет права прогуливать уроки.