— Паша, ответь честно, как ты можешь делать все это? Откуда такие способности? Тогда и правда были стероиды? — Поняв, что мысли жены ускакали в татарскую степь, отец решил вернуть разговор в нужное русло.
Он выглядел спокойно, однако переживал не меньше Карины, а то и больше. Всё-таки Паша — единственный ребёнок, тем более сын — наследник. Даже если наследовать приходилось только фамилию.
Здоровяк мгновенно отбросил болезненный вид, поняв, что своим последним выступлением спровоцировал слишком много подозрений. Для посторонних он мог бы придумать любую отмазку, а скорее всего, вообще бы не стал объясняться. Но с родителями такое не пройдет. По крайне мере, как сын он должен поступить правильно.
— Наконец то вы догадались… На самом деле я… — Столкнувшись с напряженными лицами, готовыми к любой, даже самой страшной истине, Паша выдержал долгую паузу. А затем фыркнул. — Да хрена лысого вы угадали. Правду захотели? Если все узнаете, вы же облегченно вздохнете… так нельзя. Родители должны выполнять свою работу: Обсуждать мое сомнительное будущее за завтраком, причитать по поводу и без, не спать и обзванивать морги, если ночью не вернулся домой. Облениться они захотели… Возмутительная наглость. Я ведь не отлыниваю от своей работы сына? Дружу с девушкой, которую вы не одобряете. Раз. Какие-то околотюремные мутки с товарами проворачиваю, повышая ваше кровяное давление и риск инфаркта. Два. Кошу от школы, как могу. Три. В рамках подросткового возраста спорю о всякой хрени, и не признаю авторитетов. Четыре. Да я вообще — трудяга, и лентяев рядом с собой не потерплю. У нас тут семья, а не какой-то балаган… Ладно, вечер поздний уже, рабочая смена к концу подходит. Так что давайте быстренько ремнем по филейной части, и по кроваткам.
Повернувшись к ошеломленным родакам спиной, и немного нагнувшись, Паша ждал. Ждал секунд двадцать прежде чем услышал возмущенное сопение мамы.
— Вот… придурок, а… Нет, ну правда, в кого такой вырос?… — Тяжело дыша, татарка не знала, что делать дальше. Наказать — все равно, что потворствовать услышанному. Отпустить… да как можно после такого отпустить⁈
Сергей со своей стороны только покачал головой.
— С тобой корвалола не напасешься. — Легонько пнув сына по заднице щечкой, отец обнял жену. Карина дрожала от ярости и негодования, да настолько, что даже не могла дать им выход. — Не злись ты так, а то и правда нас тобой гаденыш в могилу сведет.
Карина повернулась к мужу с обиженным лицом, пытаясь найти в нем поддержку. Однако что он мог сделать? Лоб вырос настолько, что никакое физическое наказание не могло пронять. А ругать, и тем более стыдить… бесполезно. Паша родился с отсутствием чувства вины, из-за чего даже в раннем детстве с ним приходилось туго. Даже если целый день в углу простоит, единственным усвоенным уроком будет усталость в ногах. И все.
Тем временем виновник переживаний, спокойно добрался до кухни, проглотил очищенную палку колбасы в лучших традициях оранжевого ютюба, и поплелся в свою комнату. Вид незаправленной кровати манил в свои объятья, однако вспыхнувшая в сознании насмешливая физиономия географички заставила сесть за учебники.
Требовалось впитать громадный массив знаний, необходимых для сдачи экзаменов. Иначе ходить ему в никчемную школу вплоть до июня. Пол года… таким количеством времени никто в здравом уме не разбрасывается.
Глава 42
Название
До самого утра Паша зазубривал все, что написано в учебниках. Именно зазубривал, так как осмыслять особо нечего. По-настоящему важные предметы вроде химии, физики, математики, и биологии, уже освоены на приличном уровне. В рамках школьной программы, разумеется. Остальное — галочка для освобождения от тирании альма-матер.
С гудящей головой, оттекшей физиономией, и глазами мертвой рыбы, он был вынужден отправиться в школу. Разжалобить маму обычными средствами нереально, а вновь прибегать к температуре — нарываться на обследование у врача.
Танцы на льду итак породили сомнения и вопросы. Изменившийся гомеостаз тем более не останется без внимания. А раскрывать свою сверхъестественную природу перед родаками совсем не хотелось.
За первой дверью откроется вторая, за второй третья, и вскоре они узнают, что ненаглядный сыночек крошит людей почем зря. Сотрудничает с аномальными фашистами, собирающимися устроить государственный переворот. Да и вообще не одуванчик. Хотя казалось бы… К родителям как нельзя лучше применима поговорка: меньше знают, крепче спят.