Вопрос о том, хотел ли Маркс посвятить Дарвину «Капитал», представляет не только академический интерес, но и касается того, считал ли Маркс свою теорию истории дополнением и построенной на дарвиновской теории эволюции. Если Маркс в конце 80-х гг. XIX века хотел посвятить свою большую работу Дарвину, то это говорит о том, что он был очень высокого мнения о нем и хотел связать свою собственную теорию с дарвинской. Но, если он этого не хотел, то это может означать, что он не воспринимал свой исторический анализ как основанный на естественно-историческом развитии[411]. В настоящее время существуют убедительные доказательства того, что на самом деле Дарвин оказался в контакте с Эдвардом Эвелингом, и, следовательно, можно сделать вывод, что письма между Марксом и Дарвином в 1873 году стали последним контактом между ними и что после 1873 года, как это представляется, интерес Маркса к теории Дарвина уменьшился[412]. Это также подтверждается тем фактом, что в этнологических заметках Маркса между 1879 и 1881 годами Дарвин цитируется только один раз и ничто не говорит о том, что интерес Маркса к нему позже вновь возрос[413]. Поэтому вывод таков – Маркс не строил свой общественный анализ на дарвиновской основе – нечто, что явно сделали первые марксисты. Вывод подкрепляется тем фактом, что Маркс в 70-е гг. XIX в. скорее углублялся в докапиталистические формы общества, чем в теории эволюции.
Зато неоднократно возвращался к Дарвину Энгельс во время работы над своей «Диалектикой природы». Теорию эволюции Дарвина он считал «третьим великим открытием» (в дополнение к открытиям преобразования энергии и органической клетки), которое давало возможность объяснить вариации органической жизни в природе. Дарвин, согласно Энгельсу, также заложил основу для понимания исторического развития человеческого разума[414].
Именно на этом фоне, следует воспринимать сравнение «открытий» Дарвина и Маркса Энгельсом на похоронах Маркса. Согласно сравнению Энгельса, материалистическое понимание истории Маркса становится «четвертым открытием» и, как можно предположить, собственное открытие Энгельса о «диалектике природы» – «пятым открытием», что, наконец, структурирует всю систему мышления. Именно эта система развивается в 80-е годы XIX века в «пролетарское мировоззрение» или, как его часто называли, «научный социализм», разработанный первым после Энгельса поколением марксистов, в частности, Карлом Каутским.
Большое значение Каутского для русской социал-демократии, включая Ленина и большевиков, исчезло из истории, что можно объяснить тем, от Ленин и Каутский в начале войны в 1914 году заняли противоположные позиции, а затем после русской революции 1917 года стали политическими противникам. Но Каутский, наряду с Энгельсом, в течение последних десятилетий XIX в.: являлся ведущим идеологом в европейском социализме. После смерти Энгельса Каутский, как его друг и наследник, смог занять ту влиятельную позицию, на которую могли претендовать лишь немногие социалисты. Он был папой римским социализма, оракулом приближающейся революции…Он был приемным отцом и наставником для целого поколения молодых социалистических писателей и теоретиков во всей Европе[415].
Именно этот фундаментальный «марксистский сайентизм» развил и распространил Каутский, в том числе, в Центральной и Восточной Европе, включая обе фракции русской социал-демократической партии – большевиков и меньшевиков.
Ленин в это время еще не успел заявить о себе, это сделало, скорее, правое крыло в социал-демократическом рабочем движении – ревизионисты во главе с Бернштейном в Германии и в России, так называемый, экономизм – раскритикованные другими лидерами. В 1914 году произошел первый перелом между центром и левыми, пропасть между Каутским и Лениным увеличилась после 1917 года, в результате чего произошло полное противоречие и Каутский стал «ренегатом»[416].
Уже через неделю после Октябрьской революции Каутский резко критиковал большевиков за то, что захватом власти пытались построить социализм в такой отсталой стране, как Россия. По мнению Каутского, использование террора и угнетения в строительстве социализма полностью противоречило теориям Маркса и Энгельса[417].
Именно в ответ на критику Каутского Ленин написал работу «Пролетарская революция и ренегат Каутский» – брошюру в сотню страниц, полную злобных выпадов против своего бывшего учителя. Здесь Ленин пытался узаконить захват власти и террор против «классовых врагов», используя цитаты из Маркса. Особенно обвинял Ленин Каутского за «извращение концепции диктатуры пролетариата и за понижение Маркса до либерала и тем самым за разрушение революционной силы угнетенного класса»[418].
411
“удавшаяся литературная шутка в адрес редактора провинциальной немецкой газеты стала самой памятной надписью на интеллектуальном памятнике Марксу и догмой” (Avineri 1967:31е).
415
.. a leading ideologist of European socialism After the death of Engels Kautsky, as his friend and heir, achieved a position of power such as only a few socialists might since have claimed. He was the pope of socialism, a kind of oracle for the approaching revolution… He was the foster-parent and mentor to a generation of young socialist writers and theorists in the whole of Europe. (Zeman & Scharlau 1965:22).
418
“Kautsky’s perversion of the concept of the dictatorship of the proletariat reduced Marx to being a liberal, and destroyed the revolutionary strength of the oppresed class” (Donald 1993:238).