Цель достижения военного превосходства над Советским Союзом Вашингтоном не скрывалась, хотя президент упоминал о готовности вести переговоры о контроле над вооружениями с СССР. Само собой, подразумевалось, что такие переговоры велись бы «с позиции силы». Иного уровня взаимоотношений с СССР администрация Рейгана в обозримом будущем не предусматривала[451].
Кульминацией гонки вооружений должна была стать программа СОИ. Она была объявлена самим президентом Рейганом 23 марта 1983 г.: «Позвольте мне разделить ваши надежды на мирное будущее. Они основываются на известии о том, что мы приступили к разработке программы, которая позволит противостоять существующей угрозе советского ракетного нападения — при помощи оборонительных мер».[452]
На эти цели была выделена значительная сумма — 26 млрд долларов[453].
«Они смертельно испугались СОИ, — вспоминает сотрудник отдела политической психологии ЦРУ А. Уайттэкер о наблюдаемой из США реакции советского руководства. — Они почувствовали себя весьма неуверенно, в прямом смысле слова, — относительно своих возможностей исследований и развития. Они очень серьезно отнеслись к нашему технологическому рывку»[454].
Заявление американского президента о начале перехода к созданию качественно иного оружия в Советском Союзе было встречено спокойно, но отрицательно. На том этапе американцы сами еще не представляли, к какому времени можно будет создать СОИ. Рейган говорил: «…эта грандиозная техническая задача, которая, возможно, не будет решена до конца столетия… Она потребует годы, может десятилетия работ во многих направлениях»[455].
Советское руководство в лице Андропова осудило американские стремления перейти на новый виток гонки вооружения, «но, тем не менее, — как пишут Г. М. Корниенко и С. Ф. Ахромеев, — в Кремле задумывались над вопросом о возможности создания своей СОИ. Наши возможности тщательно изучались»[456].
Изучение советских возможностей обогнать Соединенные Штаты в создании СОИ продолжалось военными и разведывательными службами СССР на протяжении 1983 года. На это указывает академик Р. Сагдеев. По его мнению, СССР вел интенсивные исследования в этой области, стараясь держать паритет. Одновременно усилились разработки в области генной инженерии, что в случае успеха могло бы привести к возникновению принципиально нового оружия[457].
Пропагандистские заявления американцев о серьезном продвижении работ по СОИ, реальная программа перевооружения американской армии новейшими системами ядерного вооружения, о чем выше уже сказано, все это заставило СССР пойти на новые оборонные расходы. В марте 1984 года Генеральный секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко заявил, что «сложная международная ситуация заставляет нас направить значительную часть средств на укрепление безопасности нашей страны»[458]. Это решение легло еще большим грузом на кризисную советскую экономику. Советские расходы на оборону за предперестроечное пятилетие предполагалось увеличить на 45 %, но полностью компенсировать американский вызов было трудно, поскольку к реализации своей программы по разработке новейших систем вооружений в 1983 году американцы подключили и другие страны НАТО[459].
Наряду с этим, США, по существу, установили блокаду на приобретение Советским Союзом в странах Запада высокотехнологичной продукции. Если в 1975 году высокотехнологичные изделия составляли 32,7 % советского импорта товаров из США, то в 1983 году — только 5,4 %. Вашингтон внимательно отслеживал то, что закупает СССР, и на эти виды товаров накладывал запрет. Более того, пресекались попытки импорта соответствующих изделий и через третьи страны[460].
В технологической войне против СССР США использовали такую влиятельную международную организацию, фактически находящуюся под их контролем, как Комиссию по контролю передачи технологий (КОКОМ). Она была создана еще в 1949 году для консолидации политики западных стран по торговле технологиями со странами советского блока. Решения этой организации носили не обязательный, а рекомендательный характер, но кто их игнорировал, по отношению к ним применялись серьезные экономические санкции.