Я сдвинул дверь, в лицо дохнул знакомый запах конюшни. Да неужто? Протиснулся в образовавшийся проём и тут же задвинул дверь за собой. Точно! Во временных денниках стояло около десятка лошадей. Возня с дверью явно их побеспокоила, и теперь они таращились на меня в лунном свете, проникающем сквозь узкие окна под крышей. Ближний конь (подозреваю, что таки конь) сердито фыркнул мне в лицо. Так. Как пели мужики из незабвенной группа «Ума Турман», «ну, надо же как-то отношения завязывать»[20]. Я стянул рюкзак, достал початую ещё с первого раза упаковку хлеба, распетрушенную пачку соли, посолил кусок, протянул. Конь смотрел на меня с великим подозрением, потом долго нюхал… взял. Из соседнего денника тут же потянулась вторая морда…
Короче, от первой пачки хлеба не осталось ничего. Лошади продолжали тянуться мордами, фыркали в уши, натурально целоваться лезли. Может, им тут было страшно, в этом незнакомом месте? С другой стороны, ребята, я тоже в страшном и незнакомом месте. И чёт я так расчувствовался, достал из сухофруктов пакет с сушёными дольками яблок и начал их угощать, гладить по мордам. Потом сел в дальнем углу, за последним денником, хотел тоже яблок пожевать, да так и уснул с пакетом в руках.
«Охотники за привидениями». Понедельник, 6 июля, 7.30. Портленд.
Агентство у них было небольшое. Трое постоянных сотрудников плюс, по мере надобности, сотни мелких осведомителей, посыльных, частных детективов и просто полицейских, готовых в случае необходимости выполнять отдельные поручения за соответствующие премии.
Вызов Пола, пришедший каждому на пейджер, собрал всех троих в их рабочем офисе.
— Ребята, есть заказ. Пацан, одиннадцать лет, сбежал из дома. Мне дали понять, что он чрезвычайно важен.
— Сынок большого человека? — выпятил губу Фред.
— Возможно.
— Зачем тут мы? Шарится, скорее всего, в ближайшем центре игровых автоматов или у дружков сидит.
— Если бы всё было так просто. Тут, похоже, у парня случился особый задвиг.
— Что, с хиппарями связался? — подняла брови Линда.
— С коммунистической ячейкой. Начал изучать русский язык, зовёт себя Владимир Воронов. Собрался переправиться в Россию, чтоб бороться там за мировую революцию.
— Да он псих.
— Возможно. Есть сведения, что его видели в Сакраменто, денег у него немного, скорее всего, попытается передвигаться автостопом в сторону одного из портов. Из Ванкувера ходят транспорты в Азию. От той же Японии до советского побережья рукой подать.
— Но он ведь мог направиться на Кубу, правильно? В расчёте, что тамошние комми дружат с советами.
— Мог. Поэтому проверяем все направления. Вот фотографии.
Олька. Психушка. Понедельник… Нет, наверное, уже вторник, полночь-то миновала…
Трудно спать, если почти весь день, да перед этим день (или два?) спал. Что-то я прям теряюсь. Но если ко мне кто-то заглядывал, я лежала неподвижно, закрыв глаза, и дышала ровно, ну их нафиг с их успокоительными.
Мысли думались всякие.
Про Вовку. Про родню.
Вова будет ломиться домой, тут к бабке не ходи. Лишь бы осторожен был.
А состояние своих родителей я тоже могла представить. Для начала, все были в шоке. Попытались пробиться ко мне, но… это ж психушка. Я прямо представила, как та тётка, что меня из музыкалки забирала, втирает им какую-нибудь дичь про нагрузки, несовместимые с детской психикой, пострадавшую нервную систему и всё такое прочее.
А! Нет, эта не могла — она же с ногой теперь. И не жалко мне её. Ковыляй потихонечку, тётя.
Ну, всё равно. Что тут, врачей мало, что ли? Найдут кого-нибудь дежурные слова сказать.
Мама будет плакать, Женя скрипеть зубами и её поддерживать. Бабушка… за бабушку ответите мне, твари!
Отец тоже по-любому мечется, он через дядю Колю сразу должен был узнать.
Ищут знакомых, выходы какие-то… У нас ведь как. Даже если совсем нельзя, то иногда всё-таки можно, если знать, через кого зайти. Но тут им невдомёк, что в дело вмешались такие структуры, что никакие связи, знакомства и выходы не помогут.
Тут только ждать. Я неисправимый оптимист. Всё будет хорошо. Лишь бы не слишком поздно.
Вовка. Понедельник, 6 июля, 8.15 по времени Калифорнии. Какой-то поезд.
Я проснулся от того, что кто-то трогал меня за плечо. Вскинулся как пружина. Хорошо, пистолет выдернуть не успел!