Все, кому не хватило заданий, были направлены на кухню и получили внезапно по кисточке и банке с краской — лавки-столы и веранды для приёма пищи красить, ибо красота и порядок должны быть в части, даже во временном расположении. Хорошо, ветерок сегодня, и запах нитры мгновенно сносило по распадку, не то угорели бы парни до розовых слонов. Зато сохла эта нитра мгновенно, и обедали мы уже за свежепокрашенными просохшими столами, но это потом.
Подходящих под столбики деревьев в сосновом малохоженом лесу было просто дохрениллион. Но Васина волновало не это, а наши дурные головы. Посмотрев, кто как орудует топорами и пилами, он немного переукомплектовал бригады рубщиков и носильщиков, но всё равно следил за нами с великим подозрением.
Постановка палатки огромного размера вылилась в отдельный цирк, но была героически завершена — иначе быть не могло никак. К тому моменту было сколочено несколько двухэтажных нар, которые начали затаскивать и расставлять. Капитан Гробовченко грозился, что самые кривые нары достанутся тем, кто их построил, и парни старались. Старались как могли, мда. В конце концов, они не могли не победить, имея в анамнезе обязательный школьный опыт конструирования табуретки — вещи, куда более тонкой, чем топчан, пусть даже и двухэтажный.
Подъехал ещё один грузовик, с которого под пристальным руководством взводных начали выгружать и таскать в палатку матрасы, подушки, одеяла… Если кому интересно, постельное бельё тоже полагалось, в виде двух простыней и наволочки.
В разгар этого веселья явился капитан Гробовченко и объявил построение. С котелками! Которые ещё найти надо было в сваленных в кучу сидорах. А потом мы пошли в столовую. Без барабана! Потому что, оказывается, кто-то совершенно нечаянно проколол его гвоздём в четырёх местах.
Кормёжка на КМБ обеспечивалась полевой кухней. И — на удивление — здесь кормили гораздо вкуснее, чем в ИВАТУшной столовой. Тоже без изысков, но, к примеру, в той порции картошки с мясом, которую я получил на второе, было не меньше банки хорошей тушёнки! Плюс, как положено, суп, большой кусок хлеба и компот.
После обеда мы продолжили обустройство в ротной палатке и вокруг (это чтоб никто случайно дурака не начал валять и расслабляться). Перед ужином офицеры и прапоры куда-то слиняли (подозреваю, отметить начало КМБ). Старшаки прогнали нас четыре круга по стадиону, сводили на ужин и, наконец, мы были предоставлены сами себе — полтора часа личного времени перед отбоем.
— Хоть тут это дурацкой программы «Время» нет! — громко порадовался комод третьего отделения, Костян. — Зателепало уже новости каждый вечер смотреть.
— Рано ты сдулся, — ответили ему с другого конца палатки, — на три года рассчитывай.
— Почему на три?
— Да потому что! Два года учебки дополнительной ступени, так?
— Ну, так.
— По новому закону за год армии пойдёт, так?
— Так, — согласились уже несколько голосов.
— Всего за год. Значит, на первый курс мы оформляться будем как в армейку, снова в казарму, а не в общежитие. Это значит — что?
— С*ка, ещё год программы «Время»! — с досадой согласился Костян.
— Нашли, над чем страдать, — усмехнулся Лёха, окончательно назначенный комодом нашего второго отделения вместо обкосячившегося Батона. — Я б на вашем месте переживал, как бы дождь не зарядил. Будем по грязи на пузе ползать.
— Ты чё! Накаркаешь ещё! — вытаращил глаза Генка Карась.
Но Лёха оказался парнем неглазливым и ничего не накаркал. Всю следующую неделю было солнечно и тепло настолько, что даже ночами в подтопленной палатке хватало одного одеяла и не приходилось поверх накрываться шинелями.
В общем, за первый же день все наскакались так, что после отбоя все счастливчики мгновенно разобрались по койкам и отрубились сном праведников. Остались дежурный и дневальные, которым предстояло поочерёдно подтапливать буржуйку и стоять в карауле у нашего ротного грибка. Помимо нашего дежурного присматривать за порядком остался один из второкурсников — вместо наших офицеров, после вечерней поверки снова радостно удалившихся в офицерскую палатку. Второкурсник же следил за правильностью заступания в караул и всеми положенными телодвижениями. Нам даже выдали автомат — чисто для солидности, наверное, потому как патроны к нему, которые получал каждый курсант, несовершеннолетним не полагались. Под прочими же расставленными по периметру лагеря грибками стояли вполне себе настоящие полноценно вооружённые курсанты.