— Проверяю, ничего не забыли, — он кривовато улыбнулся. — Ну правда, такие звёзды приехали, чёт мне очково.
— Расслабься. Всё будет штатно.
— Тебе легко говорить, у тебя вообще, походу, нервов нет.
— Есть, есть. Всё у меня есть. Успокойся, тебе говорю. Поздняк метаться, вон автобус уже за нами.
Из-за угла показался КАВЗ, покрашенный в стандартную защитную зеленую краску. Маяк подорвался, принялся поправлять форму. Вот у него мандраж! Как бы он чего под влиянием нервов не накосяпорил, надо будет проследить.
Подошёл капитан.
— Готовы? — и этот туда же.
— Так точно, тащ капитан. Всё «изделия» на сто рядов проверены, батарей десять сменных комплектов, оптика отъюстирована. Так что, тащ капитан, не извольте беспокоиться, всё пройдёт штатно.
— Ты мне эти белогвардейские замашки брось, Петров!
— Есть бросить!
Гробовченко впервые за утро улыбнулся. Всё-таки эта неделя им всем здорово нервы потрепала.
Позавчера в училище приехала делегация генштаба. Целая куча генералов. И три дня до этого все всё красили, мели, драили, косили траву и прочее, что положено делать в армии при ожидании «завтрашней внезапной проверки». В увал из всего ИВВАИУ ни одной живой души не отпустили.
А до этого я имел обстоятельную беседу с дедом Али, и он сказал, что нашей самодеятельностью заинтересовались на самом верху, но что из этого пойдет в серию — непонятно. И выйдет ли из этого вообще что-нибудь — неясно. Всё-таки, ультимативно утверждать, что эта информация прям из будущего, нельзя. Не поймут. Это мягко скажем.
Загрузили в салон ящики. С нами двумя, мной и Маяком, в качестве сопровождения отправился прапорщик. Только выехали за ворота КПП, как внезапно оказалось, что наш автобус — всего лишь одна из машин здоровенной колонны. Несколько военных КАМАЗов, пара уазиков, а впереди колонны — вот это ни хрена себе! — БТР! И такой же — замыкающим! Сурово вы, ребята, к делу подходите.
Маяк оглянулся с не меньшим изумлением и выразительно выпучил на меня глаза. Видал, мол? Я про себя думал, что товарищи с большими звёздами слегка переборщили, да кто ж меня спрашивал.
Ехали долго, часа три. Куда-то в сторону Качуга, потом свернули на просёлочную дорогу и еще час ползли по раскисшей грязи. Ну, тут нас, по-любому, никакие диверсанты не достанут. По таким-то чигирям. Хотя, ребятам из охраны не позавидуешь.
ПОЛИГОН
Прибыли на место. Полигон представлял собой здоровенное поле, зажатое между тремя сопками. Несколько рощиц берез, извилистая речушка (даже, вернее, ручеёк), кусты и высоченная трава. Дикая местность как она есть.
КАМАЗы развернулись полукругом, из кунгов высыпали солдаты. Мы выгружались последние. На фоне подтянутых здоровенных парней наши с Маяком тощие тушки не котировались совершено. Маяк, смотрю, вообще в полное уныние упал. Надо было с этим что-то делать. Мне он нужен как оператор, а не тюфяк.
— Слышь, — говорю, — а ты в курсе, что вот эта вся красота, — я обвёл рукой окружение, — это всё для тебя родимого?
Он аж ящик поставил.
— Почему для меня-то?
— Ну а кто у нас оператор? Я-то так, сбоку припёка.
— Издеваешься? — с надеждой спросил Маяк.
— Ага, есть немного. Ну чего ты психуешь? Вот ты подумай, мы кто?
— Как кто? Учащиеся.
— Мы в первую очередь — де-ти. Для всех этих больших дядей мы с тобой — дети. А дети играют в игрушки. А дядей заставляют на эти игрушки смотреть. Вот и дадим им это счастье.
— Ты прямо… — Маяк захлопнул рот.
Подошёл капитан с прапорщиком.
— Петров, со мной. Ламорев, закончишь развертывание комплекса? Товарищ Васин поможет. Справишься?
— Так точно, справлюсь!
— Ну, хорошо, — он развернулся: — Петров, за мной.
Я догнал его и пошёл чуть позади. Около штабного кунга Гробовченко остановился и, развернувшись ко мне, произнёс:
— Значит так. Сейчас до тебя доведут легенду учений. Меня не позорить, вести себя вежливо, и без этих твоих закидонов. Ты меня понял?
— Так точно! — я помолчал. — Да вы успокойтесь, тащ капитан. Всё будет отлично, мы их всех тут удивим до изумления.
— Ну, твои слова бы… Ладно, пошли.
Он распахнул дверцу и решительно зашёл внутрь. Ну а я следом, чего уж там.
— Тащ генерал-майор, учащийся Петров, по вашему приказанию прибыл!
Совершенно седой генерал сидел за застеленным картой столом и с улыбкой смотрел на нас:
— И вот из-за этого молодого гения мы и прилетели в Иркутск? Чем ты нас хочешь сегодня удивить?
Ну, вроде настрой у него дружелюбный, попробуем сыграть на этом.