Если Крымский и Кольский полуострова для Барченко представляли повышенный интерес, то Тибетом ученый просто грезил и мечтал отправиться туда с экспедицией, считая, что священная Шамбала находится именно в Гималаях. В ОГПУ академик обрел сторонника в этом вопросе – Глеба Бокию, который с не меньшим интересом смотрел в сторону «крыши мира». В 1924 г. в разговоре с ним Барченко сказал: «Контакт с Шамбалой способен вывести человечество из кровавого тупика безумия, той ожесточенной борьбы, в которой оно безнадежно тонет». Ученый настолько сильно верил в физическое существование этой затерянной страны и так вдохновенно повествовал о ней, что заразил чекистов, в том числе Якова Блюмкина, которого считают крестным отцом советской контрразведки.
Вскоре на конспиративной квартире соберется заседание московского отделения тайной организации «Единое трудовое братство» в составе Барченко, Бокия и других надежных людей. Ученый нашел тех, кто согласен был помочь организовать экспедицию в Шамбалу.
Предполагалось, что участники экспедиции, притворившись паломниками, стартуют от Памира, пройдут через афганский Гиндукуш и постараются оказаться в одном из священных мест Гималаев, где, по убеждению Барченко, должна находиться Шамбала.
Сам Феликс Дзержинский активно поддержал идею экспедиции. После необходимой подготовки наступил ответственный момент, когда нужно было обращаться к наркому иностранных дел Б. Чичерину за одобрением.
31 июля 1925 г. Барченко и Бокия встретились с Чичериным и рассказали о планируемой экспедиции. Сначала наркому понравилась эта идея и он даже составил для Политбюро ЦК ВКП(б) положительное заключение, отметив, что в Афганистан путешественников конечно же не пустят, а вот с Тибетом следует устанавливать связи при каждой возможности. Прагматичный Чичерин особо подчеркнул, что не верит, будто на территории нагорья располагалась какая-то древняя цивилизация.
На вопрос Чичерина о согласовании поездки с начальником советской разведки М. Трилиссером Бокия ответил утвердительно. На самом деле перед поездкой согласования не было, а Трилиссеру некоторое время назад лишь сообщили о планируемой экспедиции, и тот голосовал за нее. Чичерин связался с начальником разведки и пересказал разговор с Бокия. Трилиссер был в ярости. Он отправился к наркому НКВД Г. Ягоде и договорился с ним бойкотировать экспедицию.
Закончилось все тем, что Чичерин отозвал свое заключение и экспедиция не состоялась.
А из группы ученого в сторону Гималаев все-таки отправился один Яков Блюмкин, которого проинструктировал лично Бокия, сказав, что об экспедиции не должен знать никто. ЧК преследовало свою далекую от поисков Шамбалы цель. Планировалось любыми способами установить в Тибете советскую власть. Это вызвало бы конфликт с Британией, поэтому Яков, помимо прочего, должен был провести разведку в районах расположения английских войск.
Блюмкин долго и тщательно готовился к экспедиции, обучаясь верховой езде и владению холодным и огнестрельным оружием, занимался рукопашным боем.
Путь Блюмкина в Тибет был сложен, полон приключений и опасностей; британцы брали его в плен, но ему удалось сбежать, прикинувшись солдатом отряда, преследовавшего бежавшего Якова Блюмкина. Присущая ему удача не покинула его и в этот раз. Однако, забегая вперед, скажем, что основную свою миссию по превращению Тибета в «страну красных» Блюмкин не выполнил, Шамбалу тоже найти не удалось, по крайней мере об этом ничего не известно.
А летом 1936 г. в Москву из своей первой поездке по Азии вернулся Николай Рерих, имея при себе якобы подлинные письма махатм (жителей Шамбалы). В Москве он встретился с Трилиссером, Ягодой, Бокия и Чичериным, которому художник поведал о своих идеях насчет всей Азии. Перечислил основные пункты: буддизм, по его мнению, являлся революционным движением, а грядущий Будда по имени Майтрейя – это символ коммунизма; буддизм будет легко воспринят народом, поэтому нужно объединить его с ленинизмом (это якобы предлагали сами махатмы); в данный момент есть повод для выступления на Восток, советские власти должны действовать незамедлительно.
Беседа произвела на наркома иностранных дел огромное впечатление, и он сразу же уведомил о ней В. М. Молотова и членов Политбюро. Хотя Рерих так и не дождался ответа на свои новаторские предложения, его экспедиция получила всяческую поддержку со стороны органов госбезопасности.
Экспедиция стартовала из Северной Монголии, добралась до первого тибетского пограничного поста около озера Олун-нор, благополучно его миновала и двинулась дальше. Вскоре начались проблемы. В одном из поселков их остановили и не пропускали дальше, пока из Лхасы не придет ответ на запрос. Но ответ все не приходил. В итоге экспедиция простояла несколько месяцев. 4 марта 1928 г. путешественники повернули обратно.