Закон гармонии гласных, который строго соблюдался в раннесредневековом языке, в памятниках XIX в. не прослеживается. Так, например, противоположение ***, характерное для раннесредневекового корейского языка, снимается в пользу окончаний ***. Отсутствие противоположения двух видов дательного падежа, свидетельствующее о нарушении закона гармонии гласных, характерно и для исследуемого памятника.
Вот несколько примеров:
*** Плача у колен [матери] (т. II, стр. 15-а).
*** Боялся не встретиться бы в этом месте... (т. X, стр. 2-а).
*** Привел [его] в комнату девушки... (т. I, стр. 13-а).
Совсем иначе обстояло дело в XVII в., когда гармония гласных при образовании дательного падежа, за редким исключением, соблюдалась. Возьмем несколько примеров из ксилографа 1667 г. ***
*** На пятьсот домов есть школа... (стр. 47).
*** Что говорится в «Малом учении»... (стр. 21).
*** В двадцать три года выдают замуж... (стр. 45).
Этот факт дает возможность предположить, что памятник «Ссянъчхон кыйбонъ» был написан после XVII в.
Остается сравнить язык романа с языком одного из памятников XVIII в. как по линии оформления существительного в дательном падеже, так и по линии действия закона гармоник гласных в дательном падеже:
а) именительный падеж
*** Сын неба, выразив соболезнование, утешил сынъсянъа... (т. XXII, стр. 17-б). — *** Женщина» будучи непокорной... (стр. 5-б).
*** Почтенный муж сказал... (т. I, стр. 251а). — *** Цинский посол схватил меня... (стр. 54-а).
6) дательный падеж
открытый гласный корня
*** [Сиран Ли] в душе огорчился... (т. X, стр. 1-а). — *** Конь, в душе сочтя это необычным... (стр. 34-б).
закрытый гласный корня
*** Подойдя к дому... (т. II, стр. 2-б). — *** Слышал, как беспокоятся вздыхают в вашем доме... (стр. 34-б).
Итак, в языке памятника XVIII в., так же как и в романе «Ссянъчхон кыйбонъ», закон гармонии гласных в дательном падеже не соблюдается, а именительный падеж в обоих памятниках имеет для открытого слога те же окончания, что и для закрытого.
Таким образом, мы приходим к заключению, что язык публикуемого романа не является языкам XIX в. Но он не является и языком XVII в., о чем свидетельствуют наши наблюдения над употреблением дательного падежа, поэтому памятник «Ссянъчхон кыйбонъ» с большой долей вероятности можно датировать XVIII в.
Роман «Ссянъчхон кыйбонъ», по-видимому, был создан в эпоху расцвета в Корее повествовательной литературы на родном языке и представляет ее особую ветвь как по жанру, так и по стилю. Знакомство с этим произведением показывает, что в Корее в эпоху средневековья проза была значительно богаче, чем это считалось до сих пор. Дальнейшее изучение жанра романа должно расширить наше представление о средневековой корейской литературе.
ССЯНЪЧХОН КЫЙБОНЪ
УДИВИТЕЛЬНОЕ СОЕДИНЕНИЕ ДВУХ БРАСЛЕТОВ
В великую минскую эпоху, в годы правления Юнлэ[13] жил Ли Хён, помощник главы королевской библиотеки, наставник наследника престола, удостоенный титула чхунму — «преданный», «несравненный». Он носил второе имя — Юн Сян и был сыном сирана[14] Ли Мёна. Мать его, госпожа Чин, разрешилась им на пятнадцатом году эры правления Хуну[15], в год жэньсюй [16]. Новорожденный был красив и хорошо сложен. Сразу видно было, что это не простое дитя.
Все началось с того, что отец его — советник вместе с супругой госпожой Чин на четвертом году совместной жизни, соблюдая траур по родителям, отправился на родину в Цзиньчжоу посетить могилы предков. Прошло три года траура, но государь даже не вспомнил о нем, не призвал на службу, а сам он в столицу не ехал и проводил свои дни в родных краях. Советник был [человеком] широкой натуры, жизнерадостным, любил вино и женщин. Госпожа Чин добрым нравом отличалась от других женщин. Родители советника были строги, и потому [при их жизни] он не мог всецело предаться удовольствиям. Но вот родители, державшие его в руках, скончались, и он скорбел о них в глуши. Однако советник не долго мирился [с таким образом жизни]. [Вскоре он] взял себе наложницу — певичку из Наньцзина по имени Хон Нан.
Хон Нан не имела себе равных по красоте, не было таких танцев и песен, которых она бы не знала. Советник, сильно увлекшись Хон Нан, предавался удовольствиям в своих покоях. Госпожа Чин, обеспокоенная этим, несколько раз пыталась урезонить его. Тогда Хон Нан, ловко опутав советника, оклеветала госпожу Чин. Советник, вняв наветам, прогнал супругу, когда она была на пятом месяце [беременности].