Герда передала, что я не одинок, перегнав картинку, на которой я, Вера и Герда сидим на берегу реки. Летом, теплынь, птички поют. Блин, скорее бы тепло. Правда, летом звезды не настолько яркие, разве после ливня.
Переговорив с Верой, и пожелав ей спокойной ночи ( на что она довольно ехидно отметила, дословно " Ты мне спать спокойно не даешь даже когда уехал в командировку! Будишь в три часа ночи! Но все равно я тебя люблю!!!)))" и высыпала на страничку целую кучу смайликов), я поворочался с бока на бок, прислушиваясь к мышиному писку из-под снега. Каким-то образом у меня резко улучшился слух и зрение, хотя и раньше на них не жаловался, и сейчас я прекрасно слышу, например, как на том берегу кто-то сонно фыркнул. Наверное, лось или олень. Но ведь до того берега несколько километров! И со зрением, особенно ночным, что-то вроде творится. Вера говорит, что вероятно, это реакция организма на новую среду обитания. Бог его знает, вроде грех на это жаловаться, но приходится учится жить с новыми данными. Этот надоедливый мышиный писк, например. Раньше я его не слышал, я сейчас приходится игнорировать.
Потаращившись на сверкающие небеса, я каким-то незаметным образом уснул. И даже мыши не мешали.
**************************************************
Медвежье зимовье оказалось достаточно внушительной факторией. Здание буквой П, с воротами и бревенчатым частоколом внизу буквы, и большим крытым двором. Позади здания пристроены сараи и конюшни, пара хлевов, в которых мычат несколько коров, и повизгивают-похрюкивают поросята.
Нас увидели издалека, мы специально выехали на открытое место. Тут народ не очень любит внезапных незнакомцев. Пара всадников подъехали, представились сами, дождались ответного представления, кивнули и поехали рядом.
- Ваши подопечные на этот раз не только азиатки и мулатки. Есть и европейки. Слушайте, не уступите беленьких десяток девиц? На той стороне готовы неплохо заплатить за девочек, есть один бордель. - Крупный, бородатый мужик на сивом мерине кивнул на противоположный берег и испытывающе глянул на меня. Вроде как с усмешкой, но глаза абсолютно серьезны.
- Нет. Город сказал привести всех. А жаль, такая хорошая сделка накрывается. - Я тоже вроде как с усмешкой глянул на всадника, но сам остался собран и бдителен. Начинаются неприятности. У меня последнее время на них нюх. Так-то, раньше, пока в них не вляпаюсь, нихрена не чуял. А вот сейчас прямо-таки какой-то провидец черный стал, в чем уже имел возможность убедиться.
Было пару случаев, когда я рыбакам хотел отсоветовать на лед выходить, или каравану торговому выезд перенести. Так в первом разе один из рыбалей под лед ушел, и пискнуть не успел, как течением унесло. Все, никто больше не увидит, Великая свои зимние жертвы вообще не показывает. А второй раз, с купцами - дерево рухнуло на сани. Одного насмерть, второго покалечило.
- Ну, вольному воля. - Хмыкнул бородач, и внимательно поглядел на наш обоз. Не нравится мне, как он глядит, как будто бойцов пересчитывает. - На всякий случай, помни, мы готовы купить.
И ускакал вперед, к Медвежьему. И его спутник вслед за ним.
- Нехорошо. - Я соскочил с саней, и подбежал к Сохатому, с ходу заскочив на его сани. - Не нравится мне это, друже. Совсем не нравится.
- Мне тоже. - Кивнул великан, проверяя ремешки-крепления обрезов, и откидывая их один за другим. После чего неторопливо вынул из кобур свои пистоли-переростки, и переломив стволы, проверил патроны.
Глядя на него, я тоже проверил свои револьверы. Нет, точно знаю, что они оба в порядке. И двуствольный пистоль во внутреннем кармане тоже, но его я вообще никому не показываю, о нем одна Вера знает из людей. И голована из остальных. Хотя, вру. Наверняка вертухаи со станции знают. Мы с Верой разок чуть не засыпались, сняв коннекторы и оторваввшись по полной программе. И утром чуть не забыли их надеть, открывая соседям. Как спохватились, до сих пор не понимаю.
Так что теперь мы их снова никогда не снимем. И пусть Сэм уверяет, что за нами бдят спутники о компьютеры, и интересует их только наше местоположение и функциональность - не верю.
Но честно скажу - похрен, пусть смотрят, как я Верой занимаюсь любовью, и завидуют!
Медвежье придвинулось, мы сейчас ехали сквозь небольшой городок, образовавшийся перед въездом в факторию. Несколько гостиниц, салун, пара платных конюшен. Коновязи, санные следы. И достаточно много свежего навоза около одной из них, а следы ведут в полусгоревшую развалину, когда-то бывшую амбаром.
И два мужика посреди дороги, невозмутимо ждущие нас, положив руки на рукояти пистолетов.