На этот раз улов был посущественней. Не сказать, что чересчур много, но примерно полпуда кварца с вкраплениями золота, шесть револьверов, пять винтовок совершенно разных моделей, кисет с грубыми золотыми монетами, мелкими слитками и самородками, на несколько тысяч точно.
- Ну вот, не придется на медиума тратиться. - Довольный Федька вытряхнул монеты на расстеленную тряпку, с удовольствием пошурудил, звеня золотом.- Хоть что-то есть, можно и дом строить.
-Ну да, бедненький. - Я усмехнулся, проверяя винтовки и револьверы. В паре пистолетов в барабанах были патроны, оружие было не чищенное, придется повозиться с шомполами и ершиком. - Давай, все кладем в сундук поверх автоматов, и везем ко мне. Там выгружаем и делим, а автоматическое я спрячу. Не стоит его светить.
- А эти?..- Федор ткнул пальцем в небо.
- Уже. Рекомендовано не показывать его ссыльным. И насчет тебя, вопрос прорабатывается. - Я засмеялся, глядя на ошарашенного Федора. - Да-да, Федь, рекомендовано обговорить с тобой условия найма Корпусом.
- И кем это? - Подозрительно прищурился товарищ, стирая снегом с рук копоть. - Стукачом не пойду, сразу скажу.
- Федь, тебя по уху стукнуть? - Ласково спросил я Федьку, но тот на всякий случай отодвинулся подальше. - Мы с тобой вроде как друзья, а друзей в стукачи не вербуют. Да и не умею я это делать. Вольным поисковиком тебе хотят предложить, ты ведь любишь по руинам шариться? В любом случае, не открутишься, Федь. Тут. Как говорится, коготок увяз - всей птичке пропасть.
-Умеешь ты обрадовать, друже. - Укладывая оружие в сундук, усмехнулся товарищ.
На пару с Федором, мы, крякнув от натуги, закинули трофеи в сани, после чего туда же была помещена Герда. С лошадиной морды сняли торбу, в которой недавно был овес, Красаву запрягли в сани, и вскоре мы выехали с достопамятной поляны.
- Поглядывай, Матвей, не нравятся мне зрители. - Федор недовольно кивнул на пару здоровенных воронов, сидящих на краю березы, и наблюдающих за нами все это время. - Как будто поживу ждут.
- Так, похоже, они и волки тут неплохо поживились. - Я пожал плечами, разгоняя холодок, пробежавший вдоль позвоночника. - Бррр, от той бандитки только обрывки одежки остались.
-Лучше от нее, чем от нас. - Филосовски заметил Федька, и чуть щелкнул вожжами. Не для того, чтобы скорость Красаве прибавить, а просто напомнить ей о своем присутствии. - Не зря тех, битых около Звонкого ручья, под лед спустили. Нечего волков к человечине приучать. Тут они такие, что ой-ой, наглые и злющие в конце зимы.
- А на живых они как, нападают? - В голове вроде как начал формироваться кое-какой план. Как в старом мультике - "есть ли у вас план, мистер Фукс?".
- На большие обозы нет, никогда. На одиночные сани могут, но только ночью и чаше всего, из засады. И только тогда, когда возничий один. Тут оружия много, без него за порог никто не ходит. Смотри, соболь! - Федька ткнул в сторону небольшой елки, по веткам которой пробежал небольшой плотный зверек. - Надо бы капканов тут понаставить, но ведь за ними следить надо, а то разорят. Просто так животину губить не стоит.
- "Зеленых" на тебя нет, Федь. Для чего тебе шапка соболья, боярин? - Я растянулся в санях, глядя, как в морозном небе кружатся пару воронов. Везет птичкам, крылья есть. Вот мало о чем я скучал, кроме полетом на боте в космосе или на легком глайдере в атмосфере. Этого не хватало, не сказать чтобы критично, но не хватало. - Пусть бегают зверушки, шапка у тебя и волчья неплоха.
На самом деле, у Федора была отменная шапка-треух из волчьей шкуры. Да и у меня такая же, причем, похоже, из шкуры того же волка. Герде, было, они сначала не понравились, ходила, морщилась. Но притерпелась, когда я сказал, что у меня нет шубы как у нее. Впрочем, сейчас голована лежит у меня под боком, прикрытая плотным пледом, и аж похрапывает. Охраняет, называется.
-Ты чего напеваешь? - Не оборачиваясь, спросил Федор.
- Я? А, старые революционные песни. У меня таких песен начала-середины двадцатого века штук с пятьсот закачано. Вот и пою. - Я закинул руки за голову, и изо всех сил выдал. - " И непрерывно гром гремел, и ветры в дебрях бушевали!".
С деревьев шумно слетела стая тетеревов, Красава чуть не встала на дыбы, а Федор свалился с саней.
Только Герда продолжала невозмутимо сопеть у меня под боком.
- Ты чего, одурел? - из-под саней выскочил ошалевший напарник, отряхивая свой треух. - Чего орешь? Вон, пташек распугал, дубина. Лошадь чуть оглобли не сломала, а он ржет как конь!