— О-па! — удивлённо присвистнул я. — Вот это поворот! Ну, это серьезно меняет дело!
Капитан Игнатьев не ответил, стоял в задумчивости и смотрел в пол. И я прекрасно понимал, о чем он думает. Теймураз уже наверняка обнаружил пропажу близкого ему человека и скорее всего, уже связал воедино два факта. Захват этого лагеря и пропажа родственника, вместе с машиной, на которой он выехал ночью из второго лагеря.
Нет, конечно, это вполне могли сделать и сбежавшие военнопленные. Им все равно терять нечего. Если через границу не прорвутся, так хоть проблем доставят. Постреляют, что-нибудь взорвут. Но тут получался такой момент, что слишком уж все чисто было сработано. Таких совпадений не бывает. Если у Теймураза появятся доказательства присутствия здесь диверсионно-разведывательной группы спецназа, то их можно будет использовать на самом высоком уровне, чтобы надавить на СССР политически. Но точно такую же реакцию можно получить в ответ — какого черта советские военнопленные делают в Пакистане? А американцы? Почему они допрашивают наших солдат? Поставляют вооружение…
Правда, такой ответ возможен только в том случае, если наша группа доберется и перейдет границу. И именно поэтому нам попытаются помешать всеми возможными методами. Очень тонкий момент.
Те, кто стоят за Теймуразом, это хорошо понимают. И уже наверняка в курсе. Его как-то убедят или даже заставят действовать радикально. Кто бы ни захватил лагерь, они не должны выбраться и тем более перейти границу. Иначе возникнет риск эскалации и без того затянувшегося конфликта. Но как Костолом будет штурмовать собственный укрепленный лагерь, если в заложниках его родственник? Брат, отец, дядя⁈ Да неважно. Впрочем, быть может Теймураз один из тех самых оппозиционеров, которые предпочитают действовать самостоятельно, а не ожидать команд от своих западных хозяев. Такие тоже были. Вот только ничего серьезного они из себя не представляли.
— Ну… Мы можем это использовать в своих целях! — наконец, ответил Кэп. — Их командир так или иначе скоро будет здесь. Время у нас пока что есть. А как только они попытаются напасть, покажем им «дипломата»! Это заставит его охладить пыл и начать переговоры.
— Я отойду к парням, помогу Самарину?
Урду скрылся внизу, а мы с Кэпом остались на месте.
— Гром, ты представляешь, какая каша тут заварилась? — мрачно произнес Кэп. — Операция «Фарватер» вышла на новый уровень. А помощи нам ждать просто неоткуда.
— Да, можно сказать и так… Но все это дело можно разрулить, если мы не оставим следов. А следы это что? Правильно, наши изрешеченные пулями тела. Но такого подарка мы им точно не оставим!
— Ты прав, — невесело усмехнулся Игнатьев. — Вот только вы в разведке недавно, а я прекрасно понимаю, что мы сейчас между молотом и наковальней. Это сложный вопрос, опасная ситуация, которая просто не должна была докатиться до такого. Впрочем, пока еще ничего критического не случилось. Даже если мы все здесь и поляжем, какие у них доказательства? Да никаких! Наши дела засекречены, документов при нас нет. Жетоны мы сняли. А из нас сдаваться живым точно никто не станет. Нас даже советскими солдатами назвать сложно.
— И я о том же… Спецназа ГРУ здесь нет, никогда не было и быть не может!
Тот шумно вздохнул. Далее мы с командиром спустились вниз и покинули штаб.
Я отправился к сараю, где Женька, Рыжий и остальные пытались разобраться с румынским бронетранспортером. Работа уже кипела. Воняло горючкой и маслом, а солдатский мат ускорял работу.
— Хорошие новости есть?
— Ну… Смотря с какой стороны посмотреть! — отозвался Рыжий.
— Макс… Короче так! — Женька Смирнов выбрался из недр моторного отсека, при этом усердно вытирая грязные руки о тряпку. — В целом, машина на ходу, но тут куча проблем. Один движок в хлам. Что с ним эти дикари делали, я не знаю, но тут только капитальный ремонт поможет. Второй движок рабочий, чуть до ума довести и поедет. Машина может и на одном ездить, трансмиссия позволяет. Но больше сорока пяти она не поедет. Ну и в целом, горючки немного, но километров на тридцать примерно хватит. Много мелких поломок, тормоза плохие.
— А автоподкачка?
— На одном движке компрессор нормальный, вроде с этим проблем нет. Но второй дохлый. Как-нибудь вывезем.
— А с колесами что?
— Этому кирдык! — Женька обернулся на лежащее на земле ржавое колесо. — Но это не беда, «бэтэр» может ездить и без него. Вернее, даже без любых двух колес. Сейчас переставим одно из центральных вперед и все. Но как ты видишь, башни здесь нет. Вооружения тоже. Отверстие можем сеткой затянуть, чтобы нам туда гранату не закинули. По сути, это просто бронированный грузовик. Если очередь из ПКМ броня выдержит, то уже ДШК, скорее всего, его прошьет.