Что поделать, он напугал не только Мэда.
— Ты мягче на ощупь, чем кажешься, — пробормотал Многорукий. — Как и положено женщине, да?
Я держался за горло и смотрел на него исподлобья. Если я когда и был похож на зверя, то только в эту самую секунду.
— Я спас тебя!
— Опять много на себя берёшь.
— Он бы застрелил тебя, а меня заставил бы собирать твою кровь языком!
Многорукий опешил, но потом догадался о причине моего разыгравшегося воображения:
— А, гипоксия. Я не имел раньше дел с детьми и женщинами, перестарался немного. А у нас же ситуация два в одном, встань на моё место.
Я мотнул головой, проясняя мысли.
— Он хотел тебя застрелить…
— Я знаю.
— Откуда? Ты энит? Или у тебя глаза на затылке?
— Намного лучше. У меня есть третий глаз.
— Ты использовал контроль! Ты снова сделал это! Заставил его убраться.
— Нет, это он тебя так испугался. — Глубоко вздохнув, мэтр лёг на спину. — Сам подумай. Я едва справляюсь с тобой, да… но кто справится лучше? Только я могу контролировать такого опасного зверёныша. Мэду не выгодно меня убирать, тем более теперь, когда выяснилось, что я его шестёрку не трогал. Тц, как ты вообще до такого додумался? Мало того что порешил беднягу, так ещё и над телом надругался.
— Это ты его убил! — крикнул я, как последний дурак. А то он этого не знал.
— Откуда у тебя такое паршивое воспитание? — продолжал придуриваться мэтр. Похоже, у него было хорошее настроение. — Кто тебя научил пихать в мужиков твёрдые предметы без их разрешения?
Я покачал головой, поднимаясь на ноги. Ощущения были такие, словно я сломал парочку рёбер, мне так больно даже вчера не было, после встречи с Риком, мир его праху.
— Ну скажи, кто тебя надоумил? Покажешь мне этого ублюдка, я ему яйца оторву!
Я указал на него.
— Как не стыдно! Видел бы тебя Рэймс сейчас!
Оставляя его и дальше наслаждаться собственным остроумием, я поплёлся обратно на софу.
В этой лестнице всегда было так много ступенек?
Глава 15
Я не считал себя агрессивным. Даже больше: если сравнивать с местными я был исключительно миролюбивым. Многорукий назвал бы это очередной бабской чертой, но как бы там ни было, я был из тех ребят, которые предпочитали терпеть побои, а не бить самим. В двух словах — я оставался всё тем же неудачником, но с более широким кругозором.
Однако после случая с Мэдом отношение ко мне в городе переменилось. Не знаю почему, но король поверил или же предпочёл согласиться с тем, что Рика убил я. Так ему было легче смириться со смертью своего человека: мол, если Рик такой слабак, что проиграл ребёнку, о такой потере и переживать не стоит. Что-то наподобие он сказал и своей банде. И они, бараны, купились.
Так в городе стали ходить всякие небывалые слухи обо мне, а так как место это было скудно на события, слухи приобрели просто фантастический размах. О чём я узнал самым последним, потому что долгое время сидел дома, зализывая раны.
Но вот однажды меня пришёл навестить Майлз.
Не приближаясь к двери, он кидал камешки в окно наверху, а когда я выглянул, поманил рукой.
— Я принёс карты, — сказал он, когда я вышел на порог. — Фрик говорил, что ты обещался зайти за ними, но ты не появился и вот… — Он кинул мне колоду. — Заглядывай, как поправишься. И журналы приноси.
— Журналы… ладно. Спасибо. — Я оглянулся через плечо. Вообще-то я отлично переносил одиночество, но сейчас мне стало тоскливо. — Может, зайдёшь?
— Ты что с ума сошел?!
— Мэтра всё равно нет дома.
— Нет-нет, даже не предлагай.
— Думаю, он нескоро вернётся. — Я попробовал подкупить его. — Можем вместе посмотреть журналы. Ты выберешь те, которые понравятся больше всего.
В какой-то момент мне показалось, что он готов сдаться.
— Нет, тебе и так досталось. — Майлз указал на своё лицо, намекая на мои синяки. — Не хочу, чтобы тебе снова влетело.
— А? — Я недоумённо нахмурился. Он до сих пор думал, что мэтр бьёт меня. — Нет, это сделал вышибала из Блазара. Рик.
— Да, я слышал эту историю. Жестоко ты с ним.
— Это не я, Майлз! Это Многорукий его прикончил!
Он покивал, мол, не буду спорить. А сам смотрел на меня так сочувственно, типа: как же, станет он за тебя заступаться, когда сам так колотит.
С каждым днём я начинал понимать всё отчётливее, что в этом месте есть люди куда менее сообразительные, чем я.