- Я не прощу вам этого! Ни Рэймсу! Ни тебе! Ни Задире!
- Задире? Про него ты ничего не рассказывал. Кто такой Задира? - Он пошел за нами следом. - Заводила кодлы, которая тебя регулярно поколачивала? Так почему ты хочешь убить именно Рэймса, а не его? Любого из тех, кто превратил твою жизнь в ад? Почему ты выбрал того, кто просто не захотел тебя оттуда забрать?
Я ничего не ответил, стиснув зубы от злости и давя в себе желание зареветь. Я никогда не впадал в такие крайности раньше, но теперь что-то внутри меня сорвалось с цепи. В другой раз я бы просто включил голову, подумал бы о бесполезности этой истерики и не произнёс бы ни слова. Смирился без лишнего расхода калорий. Теперь? Я знал, к чему это приведет, но все равно трепыхался.
Я сошел с ума.
Точно сошел... потому что в следующее мгновение Многорукий, который все это время вяло плелся позади, оказался перед командиром. Он не направил на него оружия, но мужчина замер так, словно ему к горлу приставили лезвие.
- Я ещё не договорил, чтоб тебя. - Я не узнавал этот голос. Из него исчезла шутливость, он зазвучал ниже, глубже. По моей спине пробежал холодок, и я зажмурился в ожидании боли. - Кто тебе разрешил выходить? И забирать мою говорящую птицу?
Когда я почувствовал дрожь, то понял, что она не моя.
- Птицу? - повторил командир по слогам и, глянув на меня, пошатнулся.
Через секунду он разжал руки, и я грохнулся на пол, хотя, по замыслу командира, должен был взлететь.
Тогда я понял, почему этого шута так боялись все в этом городе.
- Ч-что произошло?.. - прошептал я, отползая от них. - Что ты сделал? Почему он...
- Тебе приглянулась моя болтливая птаха? Похоже, она смерть как хочет остаться со мной.
- Не понимаю, - пробормотал командир, прижав ладони к вискам. - Не помню, зачем схватил его...
- Это ведь совсем не похоже на то, что ты ищешь?
- Нет... нет...
- Я так и думал. - Приблизившись к командиру, Многорукий зашептал ему на ухо. - Как я и сказал, я не имею ни малейшего понятия, где находится то, что вам нужно. Поэтому просто проваливайте отсюда и ищите свой ценный груз в другом месте.
Я понял, что он мог разрулить эту ситуацию и по-другому: сказать гостю, что он - собака и командир бы выбежал из дома на четвереньках и всю оставшуюся жизнь мочился, задрав ногу.
Командир пошел к двери, открыл её и просто... вышел, оставив меня Многорукому.
- Ну что? - кинул кто-то из Зорких. - Мы уже собирались вмешаться.
- Уходим, здесь ничего нет.
- Да? Мы слышали голоса. Там точно был кто-то третий.
- Это говорящий попугай.
- Говорящий... чего?
Дверь захлопнулась сквозняком, и я вздрогнул, едва сдержав крик. Мне следовало бы радоваться, что всё разрешилось так быстро, без жертв, в мою пользу... Но я не мог.
Я посмотрел на Многорукого, и мне стало по-настоящему жутко.
Что ты такое?
Кажется, я знал ответ.
И когда я подумал так, он повернулся ко мне.
- А-а, крошечная женщина. Ты прикроешься уже, наконец?
Так я впервые услышал это слово.
Глава 6
Он зажал ладонями голову, словно она могла расколоться в любой момент. Что бы Многорукий ни сделал с тем человеком, это срикошетило и по нему тоже. За минуту он посерел, его кожа покрылась бусинами пота, дыхание стало рваным.
Оттолкнувшись от стены, он поплёлся к лестнице и, держась за перила, поднялся на нависающий над холлом второй ярус. И на этот раз я слышал каждый шаг. А потом наверху что-то грохнуло, и я понял, что дело - дрянь.
Через пару минут я нашел в себе силы встать с пола и подняться наверх. Многорукий стоял на коленях перед своими растормошёнными вещами. Он что-то искал, но так и не нашёл.
- Иди сюда, - подозвал он меня, и я увидел, как сильно у него дрожат руки, в которых он держал... клочок папиросной бумаги. - Скрути мне сигарету.
- Что ты сделал? - спросил я, чувствуя свое превосходство в этой ситуации. Он казался невероятно уязвимым, и я понял, что у меня больше не будет возможности узнать то, что я хочу.
- Спас тебя? В очередной раз.
- Что ты сделал с ним?
- О, тебя серьезно это беспокоит после того, как ты умолял его убить?
- Ты... энит? - спросил я, зная ответ заранее.
- Дебил, что ли? - прохрипел Многорукий.
- Ты использовал контроль. Такое могут только эниты.
- И люди из пробирки.
- Неправда, - сказал я, хотя не был в этом уверен.
- Ты только вчера на свет вылупился, а уже споришь со мной? - когда я не ответил, он проворчал: - Делай, что я говорю, чёрт возьми, если решил тут остаться.
Не знаю как это возможно, но в тот момент я ненавидел и в то же время любил его до беспамятства. Потому что понял, что он никуда меня не отдаст. Он мог ходить по грани, но никогда не переступит ее.
- Возьми больше.
Я собрал в щепотку немного сушёной травы из банки, которую он мне протянул.
- Положи вот сюда. Распредели... Теперь оближи край.
Я не умел скручивать сигареты, о чём ему и сказал.
- Чёрт возьми, от тебя никакой пользы, - пробормотал Многорукий, когда убедился, что я, действительно, ни на что не способен.
Тонкая бумага рвалась, трава высыпалась. У меня раньше не было проблем с мелкой моторикой, но такой ювелирной работой я никогда прежде не занимался.
Многорукий попытался справиться с этой задачей сам, но его так трясло, что он в итоге зашвырнул всё в угол.
- Сгоняй за выпивкой.
- Что?
- Я тебе дважды жизнь спас, принеси мне целум.
Я уставился на него. Как он себе это представлял? Я же только вчера вылупился на свет. Кроме того? Меня разыскивает отряд Зорких. По этому поводу у меня была целая куча вопросов, но всё что я спросил:
- И где мне это взять?
- Ах да, ты же у нас совсем еще птенчик. - Он вытащил футболку из вороха одежды и протянул мне. - Переоденься. Тебя неправильно поймут, если будешь ходить по улице с сиськами наружу.
Похоже, если я надену что-то из его вещей, меня тут же поймут правильно. Хотя, как оказалось, он на этом не остановился. Потянувшись к раскиданным по полу вещам, он взял маркер. Его руки дрожали, когда он пытался написать что-то на ткани. Поэтому он толкнул меня на пол и навис, с усилием впечатывая слова в ткань. Большими буквами. Поперек груди. Слева направо. И ещё раз, чтобы наверняка.
- Не елозь.
- Щекотно.
- Здесь?
- Да.
- Ха-ха, а если так? Какая чувствительная доска... кажется, я нашел тебе применение, - бормотал он, уже выходя за границы ткани. Повторяя символы на коже, снова и снова, везде, на руках, на шее... Он впервые оказался так близко ко мне при свете дня, и надо было мне в этот момент вспомнить, что он - не то, чем кажется. Я отвернулся, чтобы не разглядывать его, и поэтому он написал что-то на щеке, которую я подставил. - Так всем будет ясно, кто ты.
Даже я этого не знаю. А ты за день во всём разобрался? Неужели я так прост?
Приподнявшись, я посмотрел вниз, на исписанную футболку.
- Ну как тебе твой бронежилет?
- Я не умею читать.
- Даже обидно немного. Я так старался. - Многорукий упал на софу и накрыл глаза предплечьем. - И что вы только делали в этом своём приюте? Кроме того, что следили за младшим поколением, драили полы, жрали, дрались и мечтали однажды попасть на глаза какому-нибудь генералу?
Ну, он довольно точно описал нашу жизнь.
- Нас тренировали ещё...
- Даже таких, как ты?
- Всех. - Я немного оскорбился.
А что со мной не так? Ну... кроме прочего?
- Ты, конечно, был худшим во всех состязаниях.
- Нет, я бегал быстро.
- Сейчас мы это проверим.
Я понял, к чему он клонит, вот только...