Стаций Публий Папиний. Фиваида

510 Дива летят, верещат в облаках зловещие птицы,
стонет ночная сова, кричит об утратах могильный
филин[62]. — Из оных каким устрашениям божиим верить?
Небо для них ли, Фимбрей, — царапающих исступленно
скрюченным когтем глаза, и — подобно скорбящим — крылами
бьющих зефирам на страх[63], и в пернатую грудь колотящих?»
Тот отвечал: «Не раз я, отец, превратного Феба
знаменья видел с тех пор, как младостью первой цветущий,
царственных полубогов посреди[64], на сосне фессалийской
отплыл: и если я пел о превратностях суши и моря, —
520 диву давались вожди, а Иасон мои о грядущем
в недоуменьях слова не реже, чем мопсовы, слушал.
Но устрашающих столь и более гибельных знаков
прежде не видывал я, — а готовится большее даже.
Взор свой туда обрати, где реют в прозрачном просторе
необозримых небес лебедей бесчисленных стаи.
То ли Борей их прогнал от стримонской Медведицы, то ли
не приняла благодать плодоносная кроткого Нила, —
путь свой прервали они: узнай в их образе Фивы,
ибо в недвижном кругу и мирном молчании, словно
530 в стенах за рвом, укрылись они. Однако подходит
более мощный отряд: в просторе чредой золотистой
семь с ликованьем летят Юпитера оруженосцев[65], —
вообрази, что они — цари инахийского края.
Вот нападают они на ряды белоснежные, щеря
клювы для новых убийств и острые выставив когти.
Вот посмотри: непривычная кровь небеса оросила,
перьями день пролился[66]; но что за внезапную ярость
слева Юпитер наслал, неся победителям гибель?
Ввысь устремившись, один вдруг вспыхнул в пламени солнца[67],
540 мужества прочих лишив; другого, с пернатыми большей
мощи вступившего в бой, сгубили вы, юные крылья;
рухнул, сцепившись с врагом, и третий; четвертый, отброшен,
бегством избавил себя от погибели стаи союзной;
облаком пятый сметен, шестой погибает, живую
птицу терзая, и кровь окропляет бесплодные тучи».
«Что же ты плачешь тайком?» — «Меламп досточтимый, того, кто
падает, я узнаю[68]». — Устрашенных грядущего грузом,
всё, что свершится, уже испытавших в подобии верном,
ужас пророков объял: они сожалеют, что вторглись
550 в схватку пернатых и ум в недоброе небо вперили;
давших ответ — ненавидят богов. — И откуда впервые
в жалких живых существах[69] мучительная пробудилась
страсть — грядущее знать? Богов ли то дар, или сами —
алчущий род, никогда не стоящий на месте спокойно —
ищем, какой был первым из дней, где века граница,
что предрешили богов родитель благой и железной
воля Клото. Оттого — гаданья, и птичьи сквозь тучи
речи, и звездный черед, и лунного бега расчеты,
и фессалийское зло. А прежняя — та, золотая,
560 дедова — кровь у племен от камня иль дуба рожденных,
этих не знала забот, — любили одно лишь: рукою
землю и лес укрощать. Течение завтрашней жизни
знать человеку грешно. А нам, порочным и жалким,
всё бы терзать небеса, — поэтому зависть и злоба,
козни, насилье везде, и скромность в молитвах исчезла.
Что же, — повязки сорвав, венка отслужившую зелень
прочь отринув с волос, удаляется жрец без убора
от ненавистной горы. Отныне и войны, и трубы —
рядом, и в сердце уже бушуют далёкие Фивы.
570 Было ему не снести любопытства народа, с владыкой
с глазу на глаз бесед и встречи со знатью… Укрывшись
в мрачном жилище, один, он молчал о решениях неба.
Стыд и заботы в полях и тебя, о Меламп, удержали:
уст не раскрыв двенадесять дней, от тревог ты избавил
люд и вождей. — И уже Громовержца последняя воля
всюду бушует, мужей похищая у пашен и древних
градов; и тысячу бог — владыка боев — набирает
всюду отрядов себе, и воины — рады оставить
милых и жен, и детей, на пороге рыдающих первом:
580 так их бог поразил, одержимых. Им любо оружье
с отчих срывать косяков, колесницы, стоявшие в божьих
храмах[70], катить. Копье, покрытое ржавчиной тусклой,
праздно коснеющий меч готовят вновь для ударов
страшных и молодость им возвращают камнем точильным.
Там — блестящий шелом[71] и мощного панциря медный
кров примеряют и стан скрывают рубахой, гремящей
громом булатных чешуи, а здесь — гортинский сгибают
рог; и свирепо уже багровеют в пылающих горнах
плуги и крючья багров, и мотыги, и кирки кривые.
590 И от священных стволов уже отсекают бесстыдно

62

Стих 511-512 …могильный филин. — Появление днем ночной птицы сулило беду; у многих поэтов филин ассоциируется со смертью и погребальным обрядом. Ср. Вергилий. «Энеида», IV, 462; Овидий. «Метаморфозы», X, 453. Овидий излагает миф о превращении в филина Аскалафа, сына Ахеронта, за то, что он сумел хитростью удержать Прозерпину в царстве мертвых («Метаморфозы», V, 562 слл.).

63

Стих 514-515 …крылами бьющих зефирам на страх… — т.е. рассекающих воздух; названия ветров «Зефир», «Нот», «Борей» Стаций употребляет поэтически обобщенно, Ср. I, 193.

64

Стих 518 …царственных полубогов посреди… — Среди аргонавтов были сыновья богов, в частности, дети Юпитера — Кастор, Поллукс и др.; …на сосне фессалийской… — имеется в виду корабль Арго, построенный в Фессалии из соснового дерева. Ср. III, 23, а также Сенека. «Медея», 336 слл.

65

Стих 532 …семь… Юпитера оруженосцев… — орлы. См. III, 506; ср. Вергилий. «Энеида», IX, 564; Овидий. «Метаморфозы», XV, 386; Гораций. «Оды», IV, 4, I.

66

Стих 537 …перьями день пролился… — С неба сыпались перья, испачканные кровью сталкивающихся птиц. Ср. Вергилий. «Энеида», XI, 721 сл.; …внезапную ярость… — т.е. ярость появившихся слева орлов.

67

Стих 539-545 …один вдруг вспыхнул в пламени солнца… — Семь орлов отождествляются с семью вождями, идущими войной на Фивы, и гибель птиц соответствует гибели каждого из вождей. Так, Капаней погибнет от молнии (X, 927 слл.); другого — …сгубили… юные крылья…. — Партенопея (IX, 877 слл.); …рухнул, сцепившись с врагом,.. — Полиник (XI, 564 слл.); …четвертый, отброшен, бегством… — Адраст, единственный из вождей, спасшийся от гибели; …облаком пятый сметен… — Гиппомедонт, сломленный потоком Исмена (IX, 522 слл.); …шестой погибает, живую птицу терзая… — Тидей, в безумье грызущий голову Астакида, нанесшего ему смертельную рану (VIII, 655 слл.).

68

Стих 546-547 …того, кто падает, я узнаю. — В падении лебедя Амфиарай увидел свою собственную гибель; земля разверзлась и поглотила его (VII, 816 слл.).

69

Стих 551-565 И откуда в жалких живых существах… — Ср. сходное рассуждение у Горация (Оды, I, 3) и у Овидия в описании «железного века» («Метаморфозы», I, 132 слл.); у Стация (III, 559 и слл.) — отклик на описание «золотого века» у Овидия — Ср. «Метаморфозы», I, 89 слл.; …фессалийское зло. — умение фессалийских колдуний возрождать мертвых, сводить луну с неба и т.п. Ср. III, 144. …золотая, дедова — кровь… — того поколения, которое жило в «золотом веке». Ср. Овидий. «Метаморфозы», I, 89 слл.; …от камня иль дуба рожденных… — Людской род после уничтожения его потопом был возрожден из камней и деревьев. Ср. IV, 276 слл.; Вергилий. «Энеида», VIII, 315 слл.: «Георгики», I, 62 слл.; Овидий. «Метаморфозы», I, 375 слл.; Гомер. «Одиссея», XIX, 162 — 163: «Скажи ж откровенно мне, кто ты? Уж верно не отрасль славного в древности дуба, не камень от груди утеса».

70

Стих 581-582 …колесницы, стоявшие в божьих храмах… — обычай посвящать богам захваченные колесницы врагов так же, как прикреплять оружие к потолку храма. Ср. II, 257; XII, 699; «Ахиллеида», I, 423. В храме помещались и собственные колесницы, одержавшие победу в бою или состязании.

71

Стих 585-591 …блестящий шелом… — Сцена облачения в доспехи перекликается со сценой из XIX песни «Илиады» (384 слл.); …гортинский сгибают рог… — лук; критяне (Гортмна — город на Крите) считались лучшими лучниками. Ср. V, 361, а также Вергилий. «Энеида», XI, 773; …быком отслужившим… — Быка можно было закалывать только для жертвоприношения; при этом внутренности и тук отдавались божеству, а шкура могла быть использована для обтягивания щитов. Ср. Плиний. «Естественная история», VIII, 45.