лица, и перси свои, и длани — воздев их в подобье
крика — не с миром на пас устремляют? О царь[121], не они ли
те пятьдесят?[122] — Посмотри: вот Ктоний, и Хромий, и, видишь,
тут же Фегей и Мэон, как мы, отмеченный лавром…
Ярость уймите, вожди, поверьте, смертные мненья
600 здесь не дерзают решать: прядет железные годы
Атропос нам, а вы — избегли невзгод и ужасных
войн, и новых боев с Тидеем". Промолвил и связкой
веток зеленых прогнал подступивших, на кровь указав им.
Без приближенных стоял на бреге печальном Коцита
Лаий (Аверну его беспощадному крылообутый
бог возвратил) и косо смотрел на свирепого внука[123],
ибо его он признал; ни крови он не отведал,
как остальная толпа, ни к иной не приблизился влаге,
ненавистью бессмертной дыша. Но его вызывает
610 сам аонийский пророк: "Вождь славный Фивы Тирийской,
с чьею кончиной уже амфионовы стены не зрели
доброго дня над собой, о ты, вполне отомстивший
лютую гибель, о тень, с которой в расчете потомки,
жалкий, куда ты бежишь? Простерт тебе ненавистный
в пагубе долгой, краев соседственной смерти касаясь,
свой исчерпанный лик[124] и смрадом, и кровью засеяв,
изгнан из светлого дня, — и смерти лютейшая доля,
мне уж поверь! Но ради чего безвинного внука
ты избегаешь? Приблизь лицо и жертвенной крови
620 вдоволь испей — и грядущий удел, и потери сражений,
судьбы своих приоткрой — из жалости или презренья.
Только тогда на ладье вожделенной запретную Лету
дам переплыть[125] и в земле по обряду тебя упокою
и допущу к стигийским богам". — Того умягчает
дар достодолжный, — лицо заалело и так он ответил:
"Сверстный мне жрец, почему избираешь ты, души пытая,
для предвещанья — меня, предпочтенного стольким умершим,
чтоб о грядущем я рек? — И о прошлом помнить довольно.
Внуки преславные, вам не стыдно ль нашего мненья
630 спрашивать? Нет, для нечестии святых того извлеките,
кто поразил счастливым мечом отца[126], кто к истокам
влекся своим и детьми наградил неповинную матерь.
Ныне же он досаждает богам и подземным собраньям
Фурий и наши увлечь умоляет в сражения маны.
Что ж, коль избран я был прорицать о плачевном грядущем,
то расскажу, что Лахесис мне и Мегера крутая
дали открыть вам: война, бесчисленным движется строем
всюду война, и Градив роковой лернейских питомцев
гонят бичами: их ждут земли откровенья и божьи
640 стрелы, и славная смерть, и закон, отказавший преступно
им в погребальном огне. Победа назначена Фивам, —
не трепещи: не взойдет на престол твой брат разъяренный,
Фурии будут царить, и грех двойной, и — увы мне! —
злобный меж жалких мечей победит родитель[127]". — Промолвив,
меркнет и в сбивчивом их оставляет тумане сомнений.
Тою порой по холмам леденящей Немеи и чащам
битв геркулесовых[128] шли инахиды строем походным.
Страстью пылают они сидонскую вырвать добычу[129],
рвутся дома сокрушить и расхитить… — А кем остановлен
650 гнев их, и кто их сдержал и как заблудились в дороге, —
Феб, научи[130]: лишь редкая ткань молвы перед нами.
Войско хмельной возвращал от Гема смиренного к дому
Либер[131]: уже две долгих зимы он бранелюбивых
гетов безумствам учил и привык, что там зеленеет
Отрия снежный хребет и Родопы в тени икарийской.
Ныне же путь свой, лозой освящаемый, он к материнским
правит стенам: бегут без упряжи справа и слева
рыси, а тигры узду, вином увлажненную, лижут.
Следом ликующие мималлонки[132] с добычею мчатся,
660 тащат быков и волков, и медведиц, растерзанных ими.
Сопровождают его удалая Гневливость и Ярость,
тут же Угроза и Пыл, и Горячность, Трезвости недруг, —
сбивчив сопутников шаг, совершенно подобных владыке.
Оный, едва увидал, что пыльной Немея клубится
тучей и вспыхивает на железе лучащемся солнце,
Фивы ж досель к боевым столкновеньям отнюдь не готовы, —
зрелищем был потрясен: и, расслабленный видом и духом,
тут же замолкнуть велел тимпанам, меди и шуму
сдвоенный флейт[133], поражающих слух с превеликою силой.
670 Молвил же так: "Сей сброд и меня, и род истребить мой
мыслит, а ярость горит издалёка: свирепую битву
Аргос и мачехи[134] гнев необузданный мне посылает.
Всё-то ей мало, что мать повержена в прах недостойный,
вернуться
Стих 597 …те пятьдесят? — Спарты. См. примеч. к I, 7.
вернуться
Стих 605-606 …крылообутый бог… — Меркурий; …на свирепого внука… — т.е. на Этеокла.
вернуться
Стих 616 …лик… — Эдипа; …исчерпанный… — из-за его слепоты.
вернуться
Стих 622-623 …запретную Лету дам переплыть… — Непохороненные и неотомщенные в течение ста лет должны были блуждать перед входом в царство мертвых. Ср. I, 298; Вергилий, "Энеида", VI, 329; Лукан, "Фарсалия", I, II: "…и Красс неотмщенною тенью скитался".
вернуться
Стих 631-634 …кто поразил счастливым мечом отца… — Эдип.
вернуться
Стих 644 …злобный… родитель". — Эдип, просивший богов о наказании своим детям. Ср. I, 46-87.
вернуться
Стих 646-647 …по… чащам битв геркулесовых… — В немейских лесах Геркулес убил льва.
вернуться
Стих 648 …сидонскую… добычу… — т.е. фиванскую; сидонскую, так как Фивы были основаны Кадмом, пришедшим из Сидона.
вернуться
Стих 649-651 А кем остановлен гнев их… Феб, научи… — Ср. Вергилий, "Энеида", VII, 641 слл.
вернуться
Стих 652-653 Войско хмельной возвращал от Гема смиренного к дому Либер… — Ср. Овидий, "Метаморфозы", III, 528; Валерий Фланк. "Аргонавтика", V, 78 сл.
вернуться
Стих 659 …мималонки… — (греч.) вакханки.
вернуться
Стих 668-669 …замолкнуть велел тимпанам, меди и шуму сдвоенных флейт… — Ср. II, 78; Вергилий. "Энеида", IX, 618-619:
"Вас на высокий Дидим созывает Идейская матерь
Звоном тимпанов своих и двухладным флейты напевом".
Ср. также Овидий. "Метаморфозы", III, 532; Валерий Флакк, "Аргонавтика", 78 сл.