Видимо тема была крайне болезненной для каждого, потому что со всех сторон принялись выражать недоверие и самые культурные выражения не принадлежали к высокому штилю:
— Врешь!
— Пи….
— Звездишь…
— Да ну, Вилли, ты, когда пьешь — закусывай…
— Если бы я дурочка курил без остановки, сутками, — поверил бы…
— Да, хоть с гусями кури! Не бывает такого!
— Байки!
— Резвый, ты на какую дрянь подсел? Отсыпь мне тож!
— И мне отсыпь! Членство за день… Ну-ну…
— Я поверю, в это меньше, чем сейчас сюда зайдет сэр Лютер и Дьяволиц с собой потащит… А те пойдут с ним.
— Вы все желторотики, ничего в этой жизни не видели, — обвел партнер всех мутным пьяным-пьяным взором, еще и в некоторых пальцем ткнул, — Я вот не боюсь даже пари заключить… А вы все можете только языками чесать, потому что ничего не знаете, корень вывортня от чапли научились различать, и туда же — академики! — пьяно погрозил кому-то указательным пальцем, — Резвого учить…
— Ставлю сто тысяч марок против десятки, но тоже тысяч, что это все байки. Что Вилли сдулся?
Хозяин постоялого двора напустил на себя вид крайне задумчивый и скорбный, будто решаясь броситься в омут. Это стало последней каплей. Со всех сторон понеслось.
— Кен прав. Давайте разорим нашего толстяка! А то много на себя брать стал! Даже при ставке, как Аой поставил, десять к одному. Я в деле! Спорим? Ставим, ребята, ставим! Накажем!
Да, знал свою публику Резвый, буквально за десять минут он заключил пари почти на восемьсот тысяч! Это только то, что я отследил в разговорах.
— Стаф, можешь подойти на минуту? — крикнул тот мне.
— Зачем? — с безразличием в голосе поинтересовался я.
— Заработать хочешь? Есть дело…
— Мда, решил красиво уйти от позора, — прокомментировал длинный и носатый тип в куртке-косухе, — Сейчас пошлет молодого искать этого самого везунчика, тот, понятно, не найдет. Он сам здесь без году неделя. А потом типа, ребят, пьяный бес попутал, все отдам. Простите, засранца…
— Говори, — подошел я с кривой усмешкой.
— Дам штуку марок, открой, пожалуйста, принадлежность к клану для всех желающих, засвидетельствуй время вслух через ЦК, когда тебе установили магги и когда стал членом основного клана, и кольцо надень на указательный палец правой руки.
Так и сделал. Все стандартно. За исключением метаморфоз с печаткой. Она стала антрацитовой. И только знак клана во всех цветах разбавлял эту первозданную тьму.
— Вашу мать… — и поток нецензурщины полился со всех сторон, но предметом приложения ругательств и общей ненависти выступил не Вилли, а я. Все, как и предполагал. Однако, пока голову мне не спешили сносить. Обсуждали произошедшее на все лады.
— И рейт штук пять — семь минимум. Но…
— Все цвета клана! Полностью черное… Десятку клади смело!
И чего они до украшения докопались? Тоже что-то значило?
— Стаф… Черный, мать твою, как так получилось? — задала вопрос Ирия, обращаясь непосредственно ко мне, на правах знакомой, и, наверное, от скорого ощущения, что «заберет», — Вопрос это не праздный, а волнующий всех…
— Под лежачий камень вода не течет. А Удача любит дерзких! — выдал важно эти сентенции
— Млин, я его обожаю! — пьяно заявила девушка голосом, говорящим обратное, оборачиваясь к рогато-крылатым подругам, — Наглости и самомнения, у него на батальон. А еще он в мультфильмах снимается. Звезда вечера. Прибила бы, гада…
— Ир, ты бы на поворотах притормаживала, если хотя бы даже только половина рассказанного про него правда, а сейчас я поверила, что все… То он реально уникум, и имеет право на свою дерзость, рекорд побит! — это подозрительная дьяволица подругу урезонивала.
А дальше началось то, чего больше всего опасался, говоря Вилли про риски, сидевший рядом с ним молодой парень с длинной челкой, заявил громко:
— Запомни, выскочка, через месяц, когда за тебя Волки перестанут зарубаться — я тебя убью. Вызову в Круг, и буду резать долго! Очень долго. В назидание другим теряющим берега грязным…, — как выплюнул последнее слово, но на этом не успокоился, добавил, — Медленно-медленно сниму кожу с еще живого и сделаю какую-нибудь хрень типа чехла для трубки. Это говорю я — Аой Кен, серый.