– У Влада другой вкус, при всем моем уважении к твоим подругам, – заметил Константин Викторович, оторвавшись от чтения газеты.
Юлиана метнула на супруга недовольный взгляд, но промолчала.
В этот момент Даня стал ерзать на стуле и кричать:
– Не хочу я это есть!
– Даня, ну пожалуйста, одну ложечку… – умоляла Виктория.
– Я сказал – нет! И точка! – отрезал Даня.
– Если не съешь – не получишь десерт!
– Я сказал – нет! Ты глухая?
– Даня, как ты разговариваешь с Викторией? – пожурила сына Юлиана.
– Оставьте парня в покое. Пусть ест что хочет, – вставил свое слово Константин.
– Дети, можете идти поиграть, – разрешила Юлиана. – А вы, Виктория, останьтесь.
– Мама, а ты пойдешь с нами? – с надеждой спросила Лиза.
– Маме некогда.
Как только дети убежали во двор, Юлиана обернулась к Виктории.
– Я не хотела делать вам замечание при детях – нужно поддерживать ваш авторитет. Но на будущее имейте в виду: если дети не хотят что-то есть – не заставляйте их прилюдно. Терпеть не могу, когда они визжат.
– Но я… – попыталась оправдаться Виктория.
– Не надо оправданий. И еще: у вас слишком откровенное декольте для гувернантки моих детей. Надеюсь, завтра вы пересмотрите свой гардероб. Можете идти.
Виктория встала из-за стола и направилась в сторону сада, не успев толком поесть. Анна была поражена увиденным: поникшая Виктория, безразличный Константин, избалованный Даня и холодная Юлиана. Видимо, все эти эмоции невольно отразились на ее лице, и она застыла с графином в руках. Юлиана с недовольством взглянула на остолбеневшую девушку:
– Поставьте графин. И не нужно смотреть на меня так пристально! Это по меньшей мере неприлично. Надеюсь, вы не позволите себе вот так разглядывать моих гостей за ужином.
– Простите, – сказала Анна, поставив на стол графин.
Женщины продолжили беседу как ни в чем не бывало.
– У моей знакомой няня то ли армянка, то ли грузинка. Очень уютная и домовитая женщина, балует детей, льстит им: «Миша, красавчик, не щипай котенка», «Кристинка, красавица, я тебе шоколадку сейчас дам». Прямо прелесть. Но по-русски говорит плохо, да и менталитет другой, а это большой минус для гувернантки. Чему она их научит? Саму учить надо, – непринужденно рассказывала Юлиана о нянях своих подруг, перечисляя их достоинства и недостатки, забывая, что сейчас ее обслуживала девушка с тем самым другим менталитетом.
Гуля кинула быстрый взгляд на Анну и опустила глаза, продолжая разливать морс, но Анна успела заметить промелькнувшую в них обиду. Это напоминало старые времена в Америке, когда плантаторы в присутствии прислуживающих им чернокожих уничижительно отзывались о «ниггерах», как они их называли.
В это время Константин позвонил в звоночек, и тут же перед ним возник незаменимый Альберт.
– Водители готовы?
– Да. Отчет о пробках по дороге я им передал, схему проезда скинул. Ваши распоряжения объяснил.
– Одежда? – не отрывая взгляда от газеты, спросил Константин.
– Одежда готова и упакована. Я положил несколько вариантов галстуков на случай, если вам не понравится сделанный мною выбор.
– Часы?
– Я их почистил. Они на тумбочке в вашей комнате.
Анна в очередной раз поразилась подготовке Альберта. Батлер должен был знать все и уметь делать множество мелочей на случай, если кого-то из слуг, а возможно, и весь штат, придется заменить. Некоторые работодатели часто бывали недовольны персоналом, которому приходилось по нескольку раз повторять одни и те же распоряжения. Батлер умел передавать распоряжения хозяина так, чтобы стафф все понял с первого раза. Идеальный батлер – это батлер, при котором работодатель не замечает, как и что происходит в его доме. Альберт умел не только командовать стаффом: он сам мог выполнить любое из тех поручений, которые отдавал другим. Он знал все про еду, одежду, машины, аксессуары – словом, был тем самым батлером, про которого обычно говорят: «Двадцать в одном».
– Спасибо. Ну, тогда я поехал. Позвольте откланяться, милые дамы, – складывая газету, стал прощаться Константин. – Что это, черт возьми? – Он недовольно взглянул на свои пальцы, которые были перепачканы типографской краской.
– Я все прогладил. Возможно, сделал это не очень хорошо. Простите мою оплошность, – извинился Альберт.
Некоторые обязанности батлеров со временем устарели, но держались благодаря традициям, как в случае с Альбертом, продолжающим проглаживать газету утюгом, прежде чем подавать ее хозяину.
– В следующий раз будьте внимательнее! – недовольно выговаривал Константин, вставая из-за стола.