— Фамилия, имя, отчество?
— Попов Сергей Васильевич.
— Статья?
— Сто вторая (убийство).
— За кем числишься?
— За МУРом.
Затем следовали другие вопросы.
Потом старший конвоя подавал команду:
— Второй пошел.
Арестованные шли через живой коридор выстроившихся на расстоянии 8—10 метров напротив друг друга вооруженных конвоиров до самого автозака.
С улицы доносилось:
— Второй принят.
После чего все начиналось сначала.
Поняв, что эта процедура надолго, Нещадимов попросил дежурного вывести их побыстрее.
— Четвертого отправляем и делаем паузу, — сказал он.
— Кудрявого с женщиной не погрузите, они свои, — предупредил старший конвоя.
Проходя мимо конвоиров, один из них пошутил:
— А мы уже было хотели тебя погрузить.
— Но-но-но, размечтались, — улыбнувшись, сказал Нещадимов.
Выйдя во двор, он спросил у Васильковой:
— Ну как впечатление?
— Удручающее. Глядя на все это, никакой валюты не захочешь. Было бы полезным перед приемом на работу в «Березку» продавцам устраивать подобные «экскурсии».
На случай, если при посещении управления БХСС работниками универмага за контрольно-пропускными пунктами ГУВД велось наблюдение по инициативе руководства торговой фирмы «Березка», Нещадимов вывел Василькову через потайную дверь в бетонном заборе, выходившую на соседний тихий переулок. Здесь они попрощались, и она ушла.
Спустя четыре дня Татьяна Павловна позвонила Нещадимову и радостным голосом сообщила:
— Валерий Михайлович, звоню вам из дома и хочу поделиться своими впечатлениями. Когда я через три дня пришла на работу, подруги меня встречали радостными возгласами. В обед Марго организовала коллективное чаепитие. После этого кардинально изменилось отношение работников магазина и особенно руководства отдела. Многие выражали сочувствие.
— Вас спрашивали, где сидели?
— Да, в основном те, которых тоже арестовывали. Я сказала, что сидела в камере номер одиннадцать, на Петровке, 38. Мы ее с вами смотрели, и мне было легко отвечать на их вопросы. Валерий Михайлович, вы меня избавили от огромнейших неприятностей, свалившихся на мою голову. Большое вам спасибо.
— Ну и хорошо, что все обошлось, всего вам доброго. Звоните.
За прошедшее время Нещадимову неоднократно звонила Ирина Маркина, и всегда разговор начинался с благодарностей и ими заканчивался. Примерно через месяц позвонила Ирина и, как обычно, начала с благодарностей:
— Валерий Михайлович, я как подумаю, что могло со мной произойти, если бы тогда не поверила вам, так меня до сих пор в дрожь бросает.
— Ира, главное, сделай правильные выводы и не забывай про дочь.
— Я их уже сделала и не собираюсь повторять ошибки. Еще раз большое спасибо. До свидания.
Впоследствии Ирина звонила Нещадимову с завидным постоянством. Сообщала информацию, представлявшую оперативный интерес. Несмотря на несвойственную оперативнику миссию, он ни разу не пожалел, что в тот раз уберег от сломанной судьбы оступившегося человека.
Однажды на допрос из другой смены была вызвана Лариса Грекова, продавщица сувенирного отдела. Около одиннадцати часов, когда Нещадимов вышел от начальника отдела, возле своего кабинета увидел высокую, весьма эффектную девушку.
— Вы к кому? — спросил он.
— К Нещадимову.
— Заходите.
Она присела возле стола вполоборота к входной двери. Весь ее вид напоминал древнегреческую статую. Черты лица были крупные, правильные. Высокого роста, примерно 180 сантиметров. Спина напоминала вогнутую саблю. Туго натянутая кофточка свидетельствовала об обладательнице лифчика третьего размера. Несмотря на май месяц, лицо и ноги были покрыты золотистым загаром. Если кто-нибудь заходил в кабинет во время допроса, она отвлекалась, обязательно поворачивалась лицом к двери и смотрела на вошедшего. При каждом открытии двери ее голова тут же снова поворачивалась. Сначала Нещадимова это забавляло, но когда в кабинет стали заходить многие любители поглазеть на эффектную даму и она постоянно отвлекалась, он не выдержал и сказал: