— Ты почему общаешься с задержанной без нашего ведома?
— Потому что с Розой я знаком давно, и мы с нею несколько лет не виделись, а встретил — решил поговорить. По-твоему, увидев ее, я должен был сделать вид, что не узнал, и пройти мимо? Ребята, расслабьтесь, здесь все намного прозаичней, у меня к Розе интерес, как к симпатичной даме. А вы что подумали?
Ответа не последовало.
В результате расследования резонансного дела к уголовной ответственности были привлечены 23 работника общепита гостиницы «Измайлово», в том числе три директора ресторанов и четыре заместителя. Роза в их число не попала. Городской суд приговорил их к различным срокам тюремного заключения. Максимальный из них составил семь лет с конфискацией имущества.
В тот период за различного рода правонарушения в сфере экономики, особенно если они имели организованный характер, предусматривались длительные сроки лишения свободы и обязательно с конфискацией имущества. Со смертью Андропова, генерального секретаря КПСС, 9 февраля 1984 года закончилось краткосрочное эпохальное время по наведению порядка в стране. Примерно в течение полугода руководители различного уровня партийных и государственных структур не решались вмешиваться в деятельность правоохранительных органов, а потом постепенно «телефонное право» приобрело былую силу.
В день смерти генерального секретаря, опасаясь различных эксцессов, ГУВД города Москвы перевели на 12-часовой рабочий день без права покидать здание больше чем на полчаса. До девятнадцати часов сотрудники управления БХСС работали в обычном режиме, а после начинались хождения из кабинета в кабинет. Устраивались посиделки с чаепитием. В последующие дни на работу стали приносить бутерброды, фрукты и прочую снедь. Как раз в это время родственники угостили Нещадимова настоящим деревенским соленым салом, и он принес приличный кусок на работу.
Около девятнадцати часов оперативники, находившиеся в кабинете, начали готовиться к скромной трапезе. Из холодильника стали доставать принесенные из дома продукты. Валерий показал присутствовавшим настоящее, с мясными прослойками, сало и положил его на стол под салфетку. Все очень обрадовались предстоящему угощению. Когда в кабинет зашел Мамаев Алексей, молодой сотрудник, фамилия которого о многом говорила сама за себя, старший группы предложил ему сходить в булочную за хлебом, и он ушел.
В этот момент у Игоря Ивлева неожиданно созрела идея накрыть сало и другие продукты посудным полотенцем и предложить Алексею порезать хлеб и все, что лежит на столе. Посмотреть на его реакцию пригласили еще троих коллег из соседнего кабинета и на всякий случай Сергея Мулюкова. Они с большим удовольствием согласились поглазеть на представление, а заодно, если перепадет, и сала отведать. Предвкушая предстоящее событие, собравшиеся разместились в кабинете, делая вид, что заняты делом, дабы не вызвать подозрение у Мамаева, ради которого и затевалось это мероприятие.
Когда Алексей вернулся из магазина, Нещадимов попросил его порезать принесенный хлеб, колбасу и остальное. Он подошел к столу. Все затаив дыхание стали ждать, какая будет реакция. Поднял салфетку. В этот миг все присутствующие, ожидая его возмущение, готовы были разразиться взрывом хохота. Взял нож — все буквально замерли, что же будет дальше, — и стал медленно, как им показалось, с удовольствием резать сало тонкими кусочками. Собравшиеся вокруг бездельники с минуту молча смотрели на него, глотая слюни, и тут первым не выдержал Игорь:
— Леша, режь быстрей. Чего ты его строгаешь?
— Не мешай.
— Тогда дай попробовать.
— Порежу все, тогда и попробуешь, — сказал Алексей.
Не спеша, с сознанием дела дорезал все сало, только тогда разрешил присутствовавшим приступить к трапезе и сам принял в ней участие. К сожалению, она быстро закончилась.
На следующее утро, на оперативном совещании, Колесов по привычке устраивал «разгон». Совещание в основном принимало форму монолога. Чтобы не навлечь на себя гнев начальника, с ним никто не хотел вступать в пререкание, слушали, опустив головы. Как правило, все начиналось с традиционного вступления: