Зазвонил Ларин мобильник. Она достала его, послушала, и из нее, как из мешка, посыпались норвежские слова. Наконец она широко улыбнулась и отключила телефон.
— Поздравляю с днем рождения! Почему ты мне ничего не сказала? Том увидел в твоем паспорте, что сегодня тебе исполнилось шестнадцать! Звонил, чтобы поздравить. Я сказала, что ты промерзла насквозь и что тебе нужна теплая куртка и сапоги. И он велел, чтобы мы все это купили! — ликуя, воскликнула она и сунула телефон в карман. — Знаешь, что он ответил, когда я спросила, должна ли я прибавить эти расходы к тому, что ты должна ему?
— Нет, — пробормотала Дорте.
— Он сказал, о деньгах мы с Дорте сами договоримся! — Смех Лары поднимался откуда–то из живота.
— Как это? — удивилась Дорте.
— Не притворяйся! Радуйся, что ты ему нравишься. Это тебе выгодно.
Они приобрели красную стеганую куртку и толстые белые зимние сапожки на искусственном меху и со шнуровкой. Вера бы сказала, что они сладенькие. Словно теплые руки, они обхватили ступни Дорте. Она вдруг вспомнила, как Том держал ее ступни, заворачивая ее в плед. Или она все это придумала? Куртка была легкая, как пушинка. Новенькая застежка–молния, видно, никогда не открывалась. Дорте отвернулась, чтобы Лара не видела, что она опять вот–вот расплачется.
— Останься в сапожках, если они тебе нравятся! — сказала Лара, шаря руками по бокам, будто карманы у нее были повсюду. Вытянув губы трубочкой, она вытащила деньги и тут же крепко сжала их в руке. Для Дорте это было целое состояние. Расплатившись, Лара повертелась перед прилавком, словно демонстрируя свою шубку. — Надень и куртку, а твою одежку сложим в пакет!
— Наверное, зря мы купили такие дорогие вещи? — спросила Дорте.
— Три клиента. Но для тебя всего один или два, — прошептала Лара, потом повысила голос — Ведь приятно ходить и покупать все, что хочется, правда?
Дорте жалела, что Лара упомянула клиентов. Теперь она будет думать об этом всякий раз, когда одевается, чтобы выйти из дому.
Они зашли в кафе, чтобы отпраздновать день рождения Дорте. Яблочный пирог и горячее какао с шапкой взбитых сливок. Дорте не хотелось снимать куртку, но пришлось. Ей стало жарко. Она повесила куртку на спинку своего стула и прислонилась к ней.
В кафе было полно народу. Какой–то мужчина в одиночестве читал газету, но большинству нашлось с кем поболтать. У всех были пластиковые или бумажные пакеты с подарками. Цветная рождественская бумага отовсюду смотрела на Дорте. Надо бы послать маме и Вере что–нибудь к Рождеству. Почтальон доставит им ее посылку. Сперва он свистнет под окном, сунув в рот два пальца. Это будет означать, что у него есть что–то для них. Потом Вера выбежит во двор. Дорте уже видела как сестра возвращается к матери с пакетом в руках.
— Я, пожалуй, пошлю эту куртку Вере, моей сестре, — сказала она.
Лара испуганно взглянула на нее и громко звякнула ложечкой о чашку.
— Ни в коем случае! — заявила она. — Куртка нужна тебе самой. Здесь зимой бывает ужасно холодно. Несколько месяцев. И если ты заболеешь, то мы опять потеряем много денег.
— Сколько платит один клиент? — прошептала Дорте, глядя в пространство, и обхватила чашку обеими руками. Чашка была теплая, и на ней были отпечатки ее губ. Она потерла чашку пальцем, чтобы стереть их.
— Полторы тысячи за полчаса. Две пятьсот за час. Столько Том берет с особых клиентов. Хотя его в любое время могут вытеснить с рынка, — прошептала Лара, низко нагнувшись над столом. Губы у нее были пухлые и яркие.
— Что такое особые клиенты? — Дорте тоже перешла на шепот.
— Ведь ты почти девственница! Красивая, невинная. Ты сама не знаешь, как ты очаровательна! Выше голову и убеди себя, что ты можешь многого достичь. У тебя есть пять, максимум — шесть лет. А потом — все! Спортсмены стараются достичь высших результатов и побольше заработать, пока они в силе. Человек изнашивается. И клиенты это замечают. А тогда уже будет поздно. Но должна предупредить тебя. Не вздумай пить или колоться. Пока я за тебя в ответе, этого не будет. Слышишь?
— А зачем мне пить или колоться?
Лара задумалась, разглядывая Дорте из–под тщательно подкрашенных ресниц.
— Не думай, будто я не знаю, что жизнь не всегда легка и приятна. Нельзя поддаваться соблазнам или стараться как–нибудь избежать неизбежного. Я сама попалась на этом. В результате моя фамилия Йенсен.