- Я подожду, пока ты освободишься.
Нэнси издала многострадальный вздох и подошла к покупателю.
- Итак, - произнесла она со скукой в голосе, - вам придется это купить, потому что оно блестит и все такое, а мы хотим поесть пончиков.
Я передала коробку Джеку, и тот занырнул внутрь.
- На днях, - начала я, - ты сказал, что в канализации живет что-то неприятное.
- Мммммфф.
Джек запихнул в рот два разных пончика.
- Сначала дожуй.
Он сглотнул и ненадолго задумался:
- Да. Так я и сказал, - Джек схватил еще один пончик.
- Есть идеи, что? Или где?
Джек покачал головой, и челка упала ему на глаза.
- Ммммфф.
- А ты знаешь кого-нибудь, кто может помочь?
Он кивнул, а затем, когда его рот опустел, сказал:
- Пошли, я покажу.
Оставив сестру, он взял меня за руку и потащил в Камден. Джек говорил мало, что меня вполне устраивало. Однако он употребил много сахара и теперь дергался и дергался, как будто ему очень нужно в туалет. В конце концов мы доехали на метро до Олдгейта.
Джек всю дорогу качался на поручнях и воровал у людей еду, пока я не попросила его сесть. Тогда он угрюмо забился в угол и съел экземпляр газеты "Метро". К тому времени, как мы сошли, он снова повеселел и непринужденно рассказывал, сколько жертв чумы захоронили в этом районе, пока вел меня за угол к одной из заброшенных лондонских церквей. Каменная башня восемнадцатого века с обелиском возвышалась рядом с бетонным офисным зданием 1970-х годов, на заднем плане которого, словно гигантский стеклянный фаллоимитатор, поблескивала Мэри-Экс, больше известная как Огурец36.
Джек подбежал к двери, и я с некоторым сомнением последовала за ним. Это была одна из тех модных англиканских церквей: большие золотые органы, блестящие витражи, статуи, но при этом приятная легкость и воздушность, как будто они говорят: "Бог велик, но он также очень мил, когда вы узнаете его поближе". Я взяла листовку о том, что Иисус был отличным парнем, который общался с "отверженными членами общества", и на мгновение задумалась, не относятся ли к ним стаи крыс в человеческом обличье...
В церкви никого не было за исключением невзрачного мужчины лет пятидесяти, сидевшего на одной из скамей. Как правило, я с подозрением отношусь к невзрачным мужчинам в возрасте за пятьдесят, потому что чаще всего они оказываются ужасающими сверхъестественными монстрами.
Он улыбался, как мой дедушка.
- Здравствуйте.
На нем был канцелярский воротничок и твидовый пиджак.
- Привет!
Тело Джека растворилось в извивающейся куче грызунов, разбежавшихся по церкви. Викарий встал и шагнул в неф. Пол вокруг его ног кипел от крыс. Вот видите - это всегда оказываются ужасающие сверхъестественные монстры.
Крысы, еще недавно бывшие Джеком, исчезли в море мохнатых тел.
- Я рискну предположить, что вы не настоящий викарий.
- Вообще-то, - мягко сказал он, - я действительно викарий. Меня зовут Эдмунд Кэрью. Но вы здесь не для того, чтобы говорить со мной. Вы здесь для того, чтобы поговорить с Множеством.
По мере того, как он говорил, голос менялся. Сначала он звучал мягко, но внезапно я поняла, что слышу не один голос, а множество, пока он не превратился в огромный, отражающийся эхом хор.
Что ж, это официально выходило за пределы моей зоны комфорта.
- Полагаю, да.
- И что вы дадите нам, если мы ответим на ваши вопросы? - спросил Множество.
Скорее всего, коробка пончиков его не удовлетворит.
- А чего вы хотите?
Я приготовилась к "твою бессмертную душу" или "твой левый глаз и язык".
- Мы хотим, чтобы ты кое-кому помогла.
Его рукав завибрировал, и поток крыс каскадом стек на пол.
- Кому-то конкретному?
- Женщине из этого прихода. Ей нужна работа и жилье.
- Моего последнего партнера по агентству убили, а свободная спальня в квартире крошечная.
- Таковы наши условия.
- Ладно.
Я обрадовалась, что в договоре не было слов "вселиться в твой Х" или "пожрать твой Y". Думаю, мне бы не помешала секретарша. Я всегда мечтала о мисс Манипенни37.