Это было странно. Три кровавые стрелы он носил с собой годами, но все использовал за последние пару месяцев.
Он поднялся на ноги, опасно пошатнувшись. Лук висел в руке, Лир шагнул к павшему брату. Он почти дошел, но ноги отказали. Колени ударились об обломки, Лир склонился вперед, глядя на Мадригала. Огонь отражался в стеклянных глазах брата, придавая впечатление жизни.
Лир то видел, то нет. Он слабо прижал руку к боку, где все текла кровь. Вторая рана была глубокой. Скоро он лишится крови, и с этим ничего не поделать. Даже если бы он мог исцелить себя, вряд ли у него хватило бы сейчас сил на огонек.
Тьма окутывала разум. Мышцы скользили к бреду, а потом утихли. Лир не двигался, сидел на коленях в паре ярдов от мертвых членов семьи, ничего не видел и не слышал, хотел умереть. Даже хорошо, что он умрет здесь. Он прошел по кругу.
Боль впивалась в тело, как раскаленная кочерга. Боль терзала тьму в голове, и он, охнув, открыл глаза.
Он был уже не один.
Лицо перед ним, размытое. Светлые волосы, янтарные глаза с тенями. Красивые черты, почти как у Лира, напряженные от стресса и в саже.
Инкуб опустился перед ним, прижимая ладонь к боку, острая боль грубой магии исцеления стала утихать. Лир смотрел на знакомое лицо, легкие сдавило в груди, горло сжалось и не пропускало звуки.
Он сглотнул, голос был едва слышным шепотом:
— Рид?
Его брат опустил руку и замешкался, глядя на лицо Лира. Тысяча вопросов висела в воздухе, годы с их последней встречи заполняли пространство между ними.
Лир дернулся, потянулся вперед. Рид ожил в тот же миг, и они обнялись впервые, сколько Лир помнил. Он прижимал к себе брата, не мог дышать, стиснул зубы, глаза жгло.
Через минуту Рид отклонился. Лир смотрел на него, не зная, что сказать. Он не знал, как говорить, ведь прошло столько времени, а Лир был предателем семьи, убил двух братьев и помог уничтожить их дом.
Рид не злился. Лицо было уставшим. Его одежда была обгоревшей, на коже были ожоги. Как и Лир, он был слишком близко к огню Тенрю. Он тоже был с луком, но колчан почти опустел. Он сделал по драконианам, пока Эш и Тенрю не разрушили Хризалиду?
Как бы ни было раньше, его брат теперь был врагом. Рид был чародеем Хризалиды, он знал слишком много того, что хотели стереть Эш и Тенрю.
Лир знал, что не мог убить Рида. Если ему нужно умереть, то это должен сделать кто-то другой — и если драконианы заметят мастера-чародея, они мешкать не станут.
Вдруг далекие звуки боя стали слишком близко.
Желудок Лира мутило, тошнотворный страх из-за совершения предательства. Но он в любом случае предавал кого-то важного.
Игнорируя желудок, он сжал стрелы, что остались в колчане. Глаза брата расширились от подарка — не только стрелы, но и с плетениями в них.
Он сжал плечо Рида и прошептал:
— Надеюсь, я тебя больше не увижу.
Рид резко вдохнул. Тени и боль мелькнули в его глазах, он сунул руку под рубашку. Вытащил цепочку. Снял ее с шеи и надел через голову Лира.
Он слабо улыбнулся от удивления Лира и поднялся на ноги. Без слов он поспешил прочь, направляясь к развалинам Хризалиды, к свету лей-линии, чтобы убежать куда-нибудь.
Лир проводил Рида взглядом, сжимая новую цепочку на шее, на ней висели уникальные плетения Рида. Он долго смотрел туда, где пропал брат, и не двигался.
Он надеялся, что больше не увидит Рида, чтобы не решать, можно ли ему жить с теми знаниями, что он нес. А еще он надеялся… что однажды поговорит с единственным братом, которого любил.
Он устал, кровь текла из грубо залеченных ран. Лир оставался на месте, смотрел в пустоту, прошлое крутилось в голове.
— Лир?
Знакомый голос привел его в чувство. Повернуть голову было сложнее, чем должно было. Пайпер опустилась рядом с ним. Он не помнил ее приближение. Давно он сидел тут? Все было тихо, звуки боя пропали. Только треск огня звучал в зловещей тишине.
— Пайпер, — он пробился сквозь туман боли и усталости и сосредоточился на настоящем. — Все кончено?
— Да, — ее голос был удивительно мягким. — Теперь все кончено.
Он кивнул. Тела брата и кузена приковали его взгляд. Она должна знать, что он убил их. И по сходству она должна была понимать, что он убил свою семью.
— Я должен был сделать это, — пробормотал он. — Так надо.
Она нежно взяла его за руку.
— Идем, Лир.
Он позволял ей поднять его, мышцы болели. Агония пылала в боку, ожоги на плече и лице терзали болью. Он удивился, что вообще стоял.
Она повела его от Хризалиды, пока развалины не пропали из виду. Его ноги дрожали с каждым шагом.
— Ты в порядке, Лир? — спросила она, остановившись. — Ты ранен?