На это Эби промолчала, сделав вид, что слушает Раду. Что-то я не поняла... она же хочет вернуться? Должна хотеть. Не думает же, присвоить мое тело навсегда? Ладно в академии, а дальше-то как жить? Нам определенно нужно хорошенько поболтать.
– Первым будет представление вашей группы – показательный этап. Условия просты. Покажите, что вы собой представляете, ваши магические и не только таланты. Пусть это действительно будет представление – красивое представление – в любом формате. Проявите фантазию. Разумеется, все должно быть безопасно для физического, психологического и магического здоровья. Судейская комиссия оценит ваше выступление балами и на основе результатов будет составлена турнирная таблица для первого тура соревнований.
– А судить кто будет? – осмелился прервать ректорскую речь какой-то парень из зеленого. Рада окатила его недовольным взглядом, но с непоколебимой искусственной улыбкой пояснила:
– Чтобы сохранить непредвзятость, личности судей пусть останутся тайной до начала показательного этапа. Однако, так как за свою непредвзятость я ручаюсь, признаюсь – буду одной из них.... самой суровой.
И Рада, словно в подтверждение своих слов, сурово так нахмурилась. Кажется, хотела она это сделать в шутку, но лицо у нее неподходящее – мне сразу стало боязно. И вообще, что за издевательские задания? Придумай и покажи то, не знаю что и покажи так, не понятно как. Видимо, организаторам самим фантазии не хватило.
Когда все уже начали расходиться, Эби неожиданно схватила меня за локоть.
– Слушай… – промямлила она. – Я сегодня что-то совсем себя в руках не держу… последнюю неделю голова идет кругом. Прости, что нагрубила. Ты права, надо будет еще сходить к целителю… или, правда, к Кеше обратиться. Должно же найтись какое-то снотворное....
– Вот и правильно, а то ползаешь как сонная муха, – одобрила я здравое решение подруги, проигнорировав извинения непонятно за что. Никакой особой грубости я не заметила – Эби вечно себе как надумает. – Что у вас с Мрамором, кстати? Стояли все тут, в гляделки играли.
– Поругались, – у Эби даже плечи поникли.
– С чего бы вдруг? – удивилась я, внутренне понадеявшись что вот сейчас-то она мне все расскажет. – Разве он тебе не нравится? Или я зря тут стараюсь, сохраняя вашу с ним дружбу.
– Ну, мы ведь тоже дружим. Но… не знаю, может это я виновата. Надо извиниться перед ним…
И она вкратце пересказала мне то, из-за чего они поругались. Я только покачала головой – не одной у меня проблемы с одногруппниками. Правда здесь проблемы совсем иного толка.
– Эби, ты такая наивная, – приобняв ее за плечи, сказала я. – Такое чувство, что ты до этого никогда и ни с кем не дружила.
– А я и не дружила, – созналась Эби. – Ну, кроме тебя.
– Ясно все с тобой, – вздохнула я. – Просто... понимаешь, человек очень сильно может нравится поначалу, пока ты с ним получше не познакомишься. А потом начинают всплывать всякие косяки в характере. Не бывает же совсем хороших людей. Так что не переживай так, это нормально.
И поэтому лучше сразу оценивать людей критически и поменьше им доверять, чтобы потом не разочаровываться и не страдать. Но это я уже говорить не стала – мой подход подруга вряд ли оценит.
– Но что мне тогда делать? – глядя на меня как на мудрую мамку-спасительницу, спросила Эби.
– А это уже тебе решать, – похлопала я ее по плечу. – Тебе придется либо смириться с его недостатками и принять их, либо прекратить с ним общаться. Потому что нет ничего хуже, чем из упорства, лишь бы не выставить себя нехорошим человеком, оставаться с тем, кто тебе не нравится.
Глава 22. Абигейл
Когда я вернулась в общежитие после занятий, то увидела редкую картину – мои одногруппники почти в полном составе собрались в гостиной. Ивона и Рейнар заняли диван, в кресле восседал хмурый Мрамор, на журнальном столике примостилась Текка. Фрино тоже был здесь – стоял, прислонившись к стене, и безразлично рассматривал потолок.
– Ну все, теперь ждем одного Орсона, – обрадовалась моему появлению Ивона. – Устраивайся. Сейчас будем думать, что показывать на этих проклятых соревнованиях.
Мрамор тут же встал, уступив мне место, я покорно села. Лучше бы не садилась, потому что дракон облокотился на спинку кресла и навис над моей головой. От этого стало сразу как-то неуютно. К тому же все молчали. Тишина и напряжение в нашей гостиной так сгустились, что я поняла – ничего мы не придумаем. Однозначно. Только еще больше все перегрыземся. И от осознания этого мне захотелось развернуться и уйти прямо сейчас.