Она слегка улыбнулась, заинтригованная моей странной фразой.
– Забудь об обязательствах и ожиданиях, о церемониях и толпе, о протоколе и долге, – пылко сказал я, положив ее руки себе на грудь. – Давай вместе построим настоящее будущее из общих радостей и преодоленных трудностей. Давай построим наш собственный мир – крепкую, нерушимую любовь, которая никогда не угаснет. Я знаю, что с тобой возможно все.
Слезы заблестели в глазах Элоиз, и она кивнула. Ее губы растянулись в ослепительной улыбке.
– Куда ты, туда и я, – прошептала она. – Таков был и всегда будет мой выбор. Творец своей судьбы или солдат в бою – ничто не может разорвать то, что бережно соединила любовь.
От этих простых слов мое сердце воспарило, и я не смог удержаться, чтобы не притянуть ее к себе, пока мы продолжали танцевать. Музыка кружилась вокруг нас, остальной мир отошел на второй план, и мы утонули в объятиях друг друга.
Передо мной была она – моя любовь, моя родственная душа и моя спутница жизни. Настоящая любовь не была написана звездами или предопределена судьбой. Она сопровождала меня сквозь бури и затишья, шла рука об руку с тех пор, как мы были детьми. Мне нужно было только набраться смелости, чтобы увидеть это.
В этом не было какого-то великого замысла. Элоиз выбрала меня, несмотря на мои недостатки. И я выбрал ее в ответ. Этот подарок стоил больше любого богатства. Наша любовь не была продиктована высшими силами, мы построили ее сами, вместе преодолевая трудности и доверяя друг другу.
Пока мы танцевали, я понял, что наше будущее таит в себе бесконечные возможности. Не дарованные судьбой, а сотворенные нашими собственными руками.
85. Персефона
Когда первые лучи рассвета окрасили горизонт, я выскользнула из шумного бального зала в тихий внутренний двор. Несмотря на мой триумф, в уставшей душе зародилась грусть. Мое сердце тосковало по единственной душе, которая не видела моей победы.
Я медленно шла по каменной дорожке, теребя медальон с опалом, висевший у меня на шее. Как же я скучала по нему, моему темному Повелителю Преисподней. Его внушительной фигуре, широким плечам, которые защищали меня, глазам, пронзительный взгляд которых проникал в самую душу. Смягчило ли сожаление этот пристальный взгляд? Его сильные руки по-прежнему сжимались в упрямом гневе или тянулись ко мне в печали?
Я уставилась на медальон. Череп, выгравированный на его мерцающей перламутровой поверхности, внезапно ожил в мягком свете факелов. Погрузившись в щемящие воспоминания, я благоговейно провела большим пальцем по кулону. С тихим щелчком он открылся.
Внутри лежало одинокое блестящее зернышко граната, похожее на каплю крови его сердца, подаренную мне. Я вытащила зернышко дрожащими пальцами и восхитилась его нежностью, перекатывая рубиновый шарик между кончиками пальцев.
Несмотря на наш конфликт, Аид помнил меня благодаря этому знаку. Я крепко сжала зернышко, прежде чем поднести к губам и выпить его терпкую сладость. Мои глаза закрылись, когда на меня нахлынули счастливые воспоминания: о блаженных днях, когда мы кормили друг друга рубиновым лакомством, о том, как сок окрашивал наши пальцы и рты, пока мы смеялись. Такое простое время, полное страсти и обещаний.
На вкус нектар отдавал грустью и желанием. Мое тело жаждало его прикосновения, желало снова ощутить его силу. Я молилась, чтобы это подношение означало, что он так же страстно желал меня, несмотря на разделявшую нас пропасть.
– Персефона…
Я вздрогнула, и мое сердце забилось быстрее от звука любимого голоса. Он вышел из теней – гораздо реальнее любого сна.
– Аид… – выдохнула я.
Его прекрасные черты исказило болезненное сожаление. Волосы цвета полуночи развевались на ветру, как будто он пересек моря и небеса, чтобы найти меня. Аид медленно приблизился.
– Прости меня, – взмолился он хриплым голосом, полным боли. – Я был идиотом, ослепленным высокомерием и страхом остаться без тебя. Но теперь все будет иначе. Теперь твой путь – мой, куда бы он ни вел.
Мои глаза наполнились слезами радости и облегчения. Без раздумий я побежала вперед и крепко прижалась к Аиду, одновременно смеясь и всхлипывая в его тунику. Удивленный, Аид обнял меня одной рукой, а другой прижал мою голову к своей груди.
Когда я отстранилась, меня охватило веселье.
– Значит, ты остаешься? – спросила я с озорной улыбкой. – Жители Стоунволла были бы рады видеть Повелителя Подземного царства своим гостем.
Аид выгнул темную бровь, и его рот изогнулся в кривой улыбке.
– Возможно, я не останусь навсегда в верхних землях, моя королева. Но, – быстро добавил он, заметив мой удрученный взгляд, – клянусь тебе, мы разделим дни в обоих царствах. Я лишь хочу быть рядом с тобой.