Хельмут даже не понял, как и в какой момент упал. Всё равно вокруг было совершенно темно. Всё равно звуки слились в единый звон, разрывающий перепонки и череп. Через миг этот звон превратился в тонкий навязчивый писк, а потом и вовсе затих.
***
Господин Гленн на время уехал в поместье Освальдов — слишком уж долго оно простаивало без хозяина, нужно было проверить, как там идут дела. А без него Кристина скучала. В одиночку ставить какие-то магические опыты ей было страшно, занятия по риторике, очень интересной и увлекательной, пришлось отменить, поэтому уроков рукоделия, чистописания и благочестия стало в два раза больше — сестра Эстер старалась, не покладая рук. И Кристина даже вошла во вкус. Писать красиво и ровно у неё по-прежнему не получалось, она ставила кляксы, а буквы вычерчивала абсолютно криво, так, что прочитать их можно было с большим трудом. Аккуратно вышивать тоже не удавалось, зато она упорно зазубривала заданные ей главы Книги Божьего Духа и радовала свою наставницу правильными ответами и чтением наизусть. Это было не так сложно, к тому же почти все священные книги давно уже перевели на современный драффарийский язык.
Однако и монахиня вскоре тоже уехала — её вызвали в обитель по каким-то срочным делам, кажется, к выборам новой настоятельницы.
Оставался лишь капитан Фостер, но его уроки Кристина посещала редко. Там ей приходилось сражаться с соломенным чучелом, отрабатывать колющие и рубящие удары, а это было ужасно скучно и утомительно. С людьми сражаться веселее и полезнее, но капитан Фостер пока не мог обеспечить ей достойных соперников. Всё чаще Кристине хотелось написать Альберте Вэйд — других подруг у неё не было, а уж тем более — таких, как эта молодая герцогиня… Но всё же не стоило её отвлекать. Герцог Арнольд велел своей дочери присматривать за замком и заботиться о матери и сестре, и Кристина не хотела ей мешать.
Поэтому она продолжала колошматить чучело в одиночку.
Реджинальд следил за ученицей, сидя на скамье у крепостной стены: у бывалого воина ныло то колено, то плечо, он жаловался на погоду и сулил ближайшие морозы и снегопад.
— Мои раны ещё никогда меня не подводили, — усмехался он.
Что ж, ему стоило верить: сейчас шёл лакритис, последний месяц осени, уже в конце которого в Нолде почти каждый год выпадал снег. Ледяные ветра с каждым днём дули всё сильнее, всё яростнее, и выйти из замка без подбитого мехом плаща было попросту страшно. Поэтому Кристина предпочитала проводить время в тёплом натопленном кабинете отца — она читала книги, изучала документы и играла с котом. Кот за более чем полгода обитания в замке значительно вырос на мясе, рыбе и молоке — Кристина не жалела для него лучших угощений — и оброс густой пушистой шерстью, клочья которой постоянно оставались на подолах её платьев. Служанки и прачки лишь охали и качали головами, но Кристина ничего не могла с собой поделать: ей очень нравилось играть со своим пушистым другом, нравилось держать его на руках и позволять ему спать у себя на коленях.
Однако и дел у неё тоже было много — просители, налоги, переписки с вассалами, письма отцу… С приближением холодов приходилось чаще отправлять на север различную помощь войскам: провизию, оружие, одежду, лекарства… Она беспокоилась, что там, на границах с Фареллом, сейчас ещё холоднее, чем в Эори, и воинам приходится совсем уж несладко. Но отец в письмах ни на что не жаловался, и это немного успокаивало.
Так что Кристине вполне хватало забот, однако без господина Гленна она всё равно скучала. За последние месяцы он стал для неё едва ли не единственным близким человеком и одним из немногих живых родственников, поэтому без него Кристина чувствовала себя одиноко и потерянно.
В один из последних дней лакритиса ветер вдруг успокоился, из-за серой пелены туч выглянуло солнце; оно не принесло особого тепла, но всё равно обрадовало и воодушевило своим желтовато-прозрачным светом, бликами, пляшущими на стали и стекле, и столь неожиданным ощущением обновления и пробуждения… Как будто не стояла на дворе поздняя осень, а несмело и робко подкрадывалась нежная весна.
Глядя в окно на бесконечные крыши Нижнего города, озаряемые холодными солнечными лучами, Кристина то и дело одёргивала себя: сейчас не весна, до весны ещё долго, сейчас — осень, а скоро наступит зима, время нелёгкое и опасное, поэтому нужно быть готовой к чему угодно и постоянно держать всё под контролем… Однако в какой-то момент она всё же не выдержала.